Вход  ::   Регистрация  ::   Забыли пароль?  ::   Правила
ОтветитьСоздать новую темуСоздать новое голосование

> Хаджит и Море

 
LordHaosa
  post 30.10.13 - 21:52   (Ответ #61)
Пользователь offline

-----


Гриборожденный
Группа: Обыватель
Сообщений: 473
Репутация: 33
Нарушений: (0%)
   Тем временем, в монастыре творилось действо, достойное быть описанным древним любителем записывать эпические действа, кои происходят редко, но каждый раз бурно и ярко, как и все эпическое в этом безумном мире.
   Шумело дерево, которое так удачно засадили посреди площади, что оно, своею раскидистой кроной затмило все, что находилось под ним; в небольшом прудике, которое ежечасно выстреливало из своих недр пучками воды с подмешанными в нее благовониями, плавали декоративные утки, серые и коричневые, красноватые и даже какие-то пепельно-черные, какие обычно встречаются в дикой природе, еще не обгаженной руками человеческими. Но эта идиллия была обманчива, тревога, постигшая мирное население монастыря все крепчала, боязнь приближающегося конца, бродящего под стенами, ужасающий своими размерами луч, бьющий откуда-то с пляжа, все это нагоняло неописуемый страх на простых мирян, решивших разбежаться по своим кельям и выходить только на молитву. Повар прикрыл столовую, магазинчики перестали принимать покупателей, школы распустили своих учеников, рабочие с полей длинными вереницами поднялись на гору и забились по углам, нередко заполонив целые кварталы. Стражи готовились к штурму, простые жители к смерти, ожидание накаливалось подобно кусок железа в руках кузнеца и освещало своим дрожащим светом ночные улицы монастыря, не забывая глянуть в самый дальний уголок или хибару, где несколько хаджидов, грудясь и залезая друг на друга, теснилось по углам, залезая под кровать и облюбовывая места на шкафах, где пауки и прочая ползающая гадость готовилась замучить бедняг ужасными чесоточными позывами.
   К середине ночи кукушки перестали куковать, совы ухать а молодые березки шелестеть своими вершинами, на берегу разворачивалась драма, влекущая поэтов поднять перо над чистым листом и начать писать, пока не закончиться бумага или пока не вырастет бородка, своим острым кончиком щекочущая пупок. Если и пролетит над полем какая птица, если пробежит по лесу какая тварь, все это будет пустым и обыденным, все это слишком не существенно сейчас, так не нужно и пусто, что я, с вашего позволения, закончу на сегодня.

[B]Читайте свежие главы Истории Ульфгриба ! [/B]
ПрофайлОтправить личное сообщениеВернуться к началу страницы
+Цитировать сообщение
 
varjag
  post 14.11.13 - 14:20   (Ответ #62)
Пользователь offline

-----


Варяг
Группа: Обыватель
Сообщений: 1 049
Репутация: 434
Нарушений: (0%)
"пучками воды с подмешанными в нее благовониями" - прелестно. smile.gif

"в дикой природе, еще не обгаженной руками человеческими." Представил, как кругом валяются отрубленные кисти разных форм и размеров. Трэш редкостный. =)
"Но эта идиллия была обманчива..." Нормальная такая идиллия. Расчленёнка идиллическая, обыкновенная.

"школы распустили своих учеников" - а-ха-ха! Вот это жизненно! Злой социальный юмор! biggrin.gif

"рабочие с полей длинными вереницами поднялись на гору и забились по углам" - всё это как в ускоренной киносъёмке. Вспоминается фильм "Пена дней". Там такой приём был очень уместен. А здесь... хм... забавно. )

"ожидание накаливалось подобно кусок железа..." Подобно куску! А уж "накаливалось"-наваливалось... это к ляпам.

"а молодые березки шелестеть своими вершинами" Почему-то сразу хочется подумать про вершины гор. Если уж берёзКи, то и вершинКи хотя бы. Не говоря уже о простом русском слове "макушка".

Цитата: 
Если и пролетит над полем какая птица, если пробежит по лесу какая тварь, все это будет пустым и обыденным, все это слишком не существенно сейчас, так не нужно и пусто, что я, с вашего позволения, закончу на сегодня.
Слеза умиления наворачивается. smile.gif

"Без ложной скромности замечу
Я гениальный человек
А то что ничего не создал
Так я был занят и болел"
ПрофайлОтправить личное сообщениеВернуться к началу страницы
+Цитировать сообщение
 
Vikki
  post 03.02.14 - 18:04   (Ответ #63)
Пользователь offline



Blah blah blah
Группа: Стражник
Сообщений: 1 577
Репутация: 154
Цитата: (LordHaosa @ 08.10.13 - 20:21)
За секунду, за которую можно совершить разве что головокружительное падение мысли с апофеоза страдания до самого дна пустоты, невидимого из за хохочущей мистерии света...

Восхитительно!

Цитата: (LordHaosa @ 08.10.13 - 20:21)
... Так быстро летела мысль его. Он научился этому когда сидел на коленях перед алтарем и мыслил, мыслил так глубоко и мощно, старясь думами своими создать целый мир, целую Вселенную из таких маленьких мыслей, летящих как стайки колибри над кустом с яркими, только что распустившимися цветами.

Восхитительно!

Цитата: (LordHaosa @ 30.10.13 - 22:52)
... Боязнь приближающегося конца, бродящего под стенами, ужасающий своими размерами луч, бьющий откуда-то с пляжа, все это нагоняло неописуемый страх на простых мирян, решивших разбежаться по своим кельям и выходить только на молитву. Повар прикрыл столовую...

Очень хорошо передано ощущение ужаса. Поистине эпическое действо, как в первых строках и было обещано. Мирянам сочувствуешь, оборот про повара — практически шедевр, сразу чувствуется, что наступил конец света, дальше рыпаться бесполезно.

Между прочим, с недавней поры я ваш преданный читатель, жаль, что так редко вы делитесь написанным. Но да, понимаю, что лучше лучше, чем больше. Убиение Вальдемара всячески приветствую, не нравился он, а вот про город, монастырь и про Пушка хочется больше узнать.
ПрофайлОтправить личное сообщениеВернуться к началу страницы
+Цитировать сообщение
 
LordHaosa
  post 03.02.14 - 23:09   (Ответ #64)
Пользователь offline

-----


Гриборожденный
Группа: Обыватель
Сообщений: 473
Репутация: 33
Нарушений: (0%)
   Но Пушок не спасовал, он гордо выпрямил свою пушистую грудь, шаркнул когтями по земле и надменно посмотрел на Вальдемара как не на ровню себе, хоть отлично понимая, что не стоит и пальца этого богатого и благородного дворянина. Вальдемар ответил не его взгляд равнодушными выражением лица, словно хотел отвязаться от него, бросить все и уйти на край мира. Он склонил голову перед Алазадралией и сложил перед собой руки словно в молитве. Он стоял так не смотря на недоумевающие взгляды Пушка и Губника. Ему было все равно на их мнения и предположения. Он только сейчас понял насколько сильно любит эту женщину, как долго ее не видел и главное то, что очередное расставание будет для него подобно расставанию с жизнью. Алазадралия презрительно на него посмотрела и отвернулась к Губнику, который стоял как столб и смотрел по сторонам, стараясь не принимать участия в этой драматической сцене. Ему было неудобно оттого, что его подруга могла иметь личную жизнь не соприкасающуюся с его личной жизнью. Именно в такие минуты особенно сильно проявлялся его закостенелый эгоизм. Он морщился, кривился и старался даже презрительно улыбнуться, но у него ничего не получилось. Наконец он оставил эти тщетные попытки и отошел от них на несколько шагов, так, чтобы не столько не видеть их и не слышать, а сколько чтобы не чувствовать их близкое присутствие.
   Вальдемар простоял в позе молящегося несколько секунд, потом зажмурился, словно хотел заплакать и упал на колени. От этого зрелища Пушку стало не по себе. Его милостивая душа жаждала помочь всем нуждающимся и страдающим, всем бедным и обездоленным, что было следствием чтения в раннем детстве церковной литературы и прослушивания монастырских проповедей. На глаза его навернулись слезы, почти такие же, как у Алазадралии, закрывшей свое лицо руками и содрогающейся всем телом. Она больше не могла сдерживать свои чувства, она не могла больше обманывать саму себя. Она любила его всегда, с тех самых молодых лет, когда он прямо как сейчас лежал в ее ногах и плакал, обливая слезами полы ее платья. Неожиданная встреча двух давно влюбленных настолько растрогала Пушка, что он не скрывая своих эмоций разрыдался как маленький котенок. Алазадралия подошла к стоящему на коленях Вальдемару и обняла его за голову, показывая этим полное прощение. Действительно, она больше не чувствовала к нему ненависти, напротив, она как будто еще больше чем раньше сблизилась с ним, их душевных узы стали еще крепче чем ранее, многие годы назад.
   Все это хорошо видел Губник, который, несмотря на всю свою исключительную сдержанность не вытерпел и подошел к ним. Его глаза блестели лихорадочным огоньком, ему не терпелось вцепиться этому франту в глотку и растоптать его своими сапогами. Еще больше его раздражало то, что его совершенно не замечали. Наконец он надменно поднял подбородок и со всем возможным презрением кашлянул, привлекая внимание. Вальдемар медленно повернул в его сторону голову и так же медленно встал, чувствуя каждое движение, каждое сокращение икроножных мышц. Губник готовился ко всему, вплоть до драки, которая, впрочем, была вполне ожидаема. Но ничего не произошло. Вальдемар посмотрел в глаза Губника, презрительно, надменно и гордо, после чем повернулся к Алазадралии и слегка обнял ее за плечи. Губника трясло, он как только что выпеченный блин дрожал и шипел, не в состоянии что-либо сделать. Его глаза, от волнения ставшие похожими на две виноградины, готовые лопнуть под нажимом пальцев молодой жены винодела дрожали и дергались. Вальдемар и Алазадралия молча поплелись обнявшись вдоль берега. Когда они отошли довольно далеко, Алазадралия повернулась, горько посмотрела на Губника и отвернулась. Он хотел было идти за ними, но оставшийся стоять на своем месте Пушок остановил его, взглядом своим показав бессмысленность его задумки. Они сели на лавочку под пальмой и задумались, каждый о своем, о главном.  Осколок, глубоко запрятавшийся в его сердце в очередной раз больно его кольнул.

добавлено LordHaosa - 03.02.14 - 23:09
Луч и не думал ослабевать, напротив, с каждым часом он становился все ярче, все горячее и мощнее, казалось, он способен подобно земной оси пробить планету насквозь и открыть легендарные врата в Турабах. Раскаленные куски железа, серы и золота с огромной скоростью вылетали из верхушки посоха Эратосфена, трясущимися, покрасневшими и местами обожженными руками сжимающего рукоятку. Полы его мантии опалились, он и сам уже не понимал не объят ли он огнем и не приближается ли к нему огненная смерть. Боль. Он чувствовал боль во всем теле, чувствовал, что не сможет долго сдерживать эту орду, понимал, что вряд ли получится выжить и что скорее всего ему грозит гибель от разбушевавшихся свиней.
Главная свинья, самая жирная и зубастая, от природы награжденная острыми клыками и на самом деле, естественно хорошо скрываемом, являвшаяся не свиньей, а простым дагерпфольским хряком, выкормленным на родине и привезенным на остров корыстолюбивым хаджидом, по имени… впрочем, неважно, именем давно забытым и уже точно не способным вспомниться; эта свинья рассвирепела и зашипела, сими звуками зазывая своих сородичей собраться вокруг себя и слушать речь.
- Братья и сестры, мужественные и женственные хранители свиной чести, прошу внимания! – Начал он и поднял к небу свои острые клыки. – Вспомните свое детство, вспомните свою юность, братья и сестры, вспомните и поймите наконец что во все века вы были угнетаемы, всегда, сколько не помним мы свой род, всегда, мы были рабами этих мерзких хаджидов. Но пришло светлое время, мы, свиньи, больше не будет подчиняться их приказам, пришло наше время, пришло наконец то время когда и свиньи будут править. Будут, братья и сестры, я это вам обещаю!
Секунду свиньи раздумывали, лишь изредка похрюкивая, но не прошло и минуты как сотни жирных существ начали хором приветствовать своего нового вождя.
- Но мы не единственные на этом острове свиньи. Где-то там… – Он хрюкнул в сторону моря. – Наши братья до сих пор угнетаемы. Там встаем же! Встанем, разрушим гнилые заборы загонов, выйдем на яркий свет и будем жить свободно, без угнетаемых, без рабов. Но сначала нам надо уничтожить поганых хаджидов, которые засели в своем поганом монастыре, боясь выйти, боясь наших клыков и наших копыт. Скоро все они узнают о нас, скоро каждый хаджид узнает что есть не только они и кучка его друзей но еще и мы, гордый свиной народ, которому спустя сотни лет рабства наконец надоело пресмыкаться словно хитрым гадам и хочется выйти, освободиться.
Вождь разделил свиней на две части: одну оставил охранять родной загон и магов, вторую повел на штурм монастырских стен, защитники которых уже наточили острые пики и вскипятили ладан. Они, несмотря на свое прирожденное мастерство обращаться с пиками и мечами всех размеров и форм было впервой отражать серьезный штурм. Защитники волновались, потирали холодные от страха руки и дули на острия пик, стараясь этим не капли не ободряющим действом придать себе боевого духа. Но у них ничего не выходило. Молиться и читать священные писания они умели намного лучше чем держать позиции и вонзать в дрожащие свиные тушки острые кинжалы.
Монахи не были готовы к нападению, благодаря чему свиньи практически без потерь захватили внешние укрепления, перебив перепуганных до смерти защитников, неспособных даже поднять меч. Беднягам переломали ноги и уже обездвиженным вспороли животы, раскидав их содержимое по всей территории, что еще сильнее напугало стоящих на высоких каменных стенах хаджидов.
Со стенами свиньям пришлось повозиться. Лучники и маги, приготовившие свои самые злачные заклинания становились на специальные помосты, с которых был виден весь остров и с которых можно было колдовать сколько вздумается.
- Маги? – Глухо пробормотал Губник. – Они разве еще не вымерли?
- Маги? Вымрут? Никогда! Как может вымереть то, на чем держится Нирн?
- Странно у вас тут все устроено, магия, маги, колдовство, лучи какие-то. Даже непохоже на наш мир.
- Да разве это не наш мир? Там, откуда вы прибыли ведь тоже есть магия, если я не ошибаюсь?
- Пока да, но скоро, я надеюсь, эти глупость выбьются из мозгов. Ну честно, сколько еще можно верить в эту чушь? Боги, магия, Нирн, бесконечность… нет, это полная чушь, даже думать смешно. – Губник болезненно усмехнулся и вздохнул после чего развязно откинулся на спинку скамьи.
- Но все же что-то есть. Не может такого быть, что бы ничего не было. Ведь огонь, вода… все это как-то происходит, двигается, живет. Кто всем этим управляет если не боги? Я не знаю, как у вас так на большой земле устроено, может, для вас это покажется оскорблением, я не ручаюсь и не пытаюсь, но… вот. – Пушок достал из весящего на поясе мешочка старую, выцветшую, засаленную книжонку и протянул ее Губнику, который увидевши ее тут же криво усмехнулся.
Он не мог прочесть древние руны на обложке но интуитивно почувствовал как внутри него зашевелилось нечто мягкое, пушистое до колкости, то что называется интересом, рождающим пренебрежительное недоверие.
- Прочти. Дарю. Я все равно всю ее знаю наизусть. Может и ты ее выучишь, не сразу конечно, но…
Пушок не успел договорить. Близлежащие деревья вдруг резко затряслись и зашумели, их могучие корни зашевелились. Из леса выбежала большая, серая в мелкую крапинку свинья и дико хрюкая бросилась на Губника, который не долго думая вскочил с лавки, достал из-за пазухи острый кинжал, схватил подбежавшую свинью за пятак и перерезал ей горло. Горячая кровь обагрила траву; дикий крик умирающего животного и вновь тишина, сквозь которую можно было различить лишь хриплую одышку Губника. Пушок без сил рухнул на скамью; ему казалось, что он только что пробежал без остановки несколько километров.
- Погоди. – Вдруг остановил Губника Пушок. – Посмотри. Вон, на ней что-то есть.
Действительно, на свинью был надет бронированный ящик, в котором судя по всему находилось нечто интересное. Губник одним движением открыл крышку и достал из него плотный сверток, неумело перевязанный алой лентой. «Вскроем, пожалуй» - Предложил Губник и порвал оболочку. Он за несколько секунд пробежал глазами по нечетким каракулям и нахмурился.
- Что? Что там?! – Нетерпеливо спросил Пушок и даже встал со скамьи.
- Это был дипломат. Мы убили дипломата. Как думаешь, куда он мог идти?
- Не знаю. На севере есть еще один свинарник, лояльный к монашеству.
- Лояльный, говоришь?
- Ну, да. Там все тихо, по крайней мере.
- Уже нет. Здесь центр обращается к северному свинарнику довольно в дружественной форме и просит подкреплений – Губник потрогал носком сапога все еще истекающий кровью труп свиньи. – Тут еще немного листовок и насадки для клыков. Вооружаются, сволочи…
- Значит, северный свинарник тоже против нас?
Губник кивнул и вдруг застыл как статуя. Несколько секунд он стоял так, потом весь вздрогнул и скороговоркой бросил:
- Алазадралия… она же пошла на север… туда… к ним…
Он сорвался с места и вприпрыжку бросился в лес. Пушок хотел было остаться, да не сдержался, поддался странному и им самим проклинаемому чувству и пустился вслед своему новому другу.

[B]Читайте свежие главы Истории Ульфгриба ! [/B]
ПрофайлОтправить личное сообщениеВернуться к началу страницы
+Цитировать сообщение
 
LordHaosa
  post 09.02.14 - 22:58   (Ответ #65)
Пользователь offline

-----


Гриборожденный
Группа: Обыватель
Сообщений: 473
Репутация: 33
Нарушений: (0%)
   Скрипнули тяжелые ворота и в шумный, испуганный монастырь ворвался вихрь клыков, копыт и жирных тушек. Все смешалось, все словно огромный желудок, переваривающий проглоченную смертью жизнь кипело и бурлило, обрушивало, сметало все на своем пути. Это был смерч, адская мясорубка. Свиньи, воспользовавшись страхом и неумением гарнизона, быстро, не теряя ни секунды перерубили и перекололи большую часть стражи, после чего ринулись в глубь монастыря. Они были не простыми убийцами, ибо животные, в отличие от людей, ничего не делают зря. Они четко подчинялись своему вождю, который вошел в монастырь после всех, в окружении своей многочисленной свиты. Видно было, это доставляет ему огромное наслаждение. Тут же он приказал приведенному к нему пленному стражу показать ему дорогу к главному храму, где он смог бы встретиться с магистром. Тот, молодой, пугливый хаджид естественно согласился.
Свин важно вошел в большой храм, с высоким куполом, широкими пологами и дивными рисунками на стенах, которые тот с вниманием рассматривал и даже останавливался около некоторых особенно ему понравившихся. Стоящим вдоль стен священнослужителям даже показалось что на его лице вдруг проступило человеческое выражение, святое и чистое. Но он быстро опомнился, весь нахохлился и поспешно вбежал по лестнице на верхний этаж главного святейшего святилища, в котором находилась келья преподобного магистра, могущественного заступника заступающихся и страдающего за страдающих Кузбасс-Абасса.
   Магистр нисколько не удивился приходу свина, он даже как-то смешно на него посмотрел и захихикал, словно выпил слишком много самогона. Тут хочется немного рассказать какой на острове гонят самогон. Одним описанием состава и внешнего положения нельзя передать все неповторимое и уникальное, что есть в этом самогоне. Тут нужно углубиться именно в его духовную сторону, туда, откуда этот самый самогон вбирает в себя всю ту легендарную силу. Приготовление начинается с выдерживания простого спирта, коего много и с того описания не заслуживающего, в темном подвале, в котором, помимо его, живут местные закоренелые пьяницы, которым под угрозой расправы запрещено его пить. В течение долгих месяцев он впитывает в себя боль несчастных, после чего аккуратно вынимается и отправляется на самую высокую башню в монастыре, где какой нибудь хаджид держит его над головой, ожидая пока пролетающий мимо дракон не сдует со спирта пенку. Последние действо было самым сложным: самому ловкому хаджиду следовало перелакать спирт из одной чаши в другую, при этом стараясь не опьянеть. После всех этих мучений спирт был наконец-то готов к употреблению магистром.
- Привет, сынок. Я думал уж не дождусь тебя. - Растроганно пробормотал магистр и икнул. - Выпить не хочешь?

[B]Читайте свежие главы Истории Ульфгриба ! [/B]
ПрофайлОтправить личное сообщениеВернуться к началу страницы
+Цитировать сообщение
 
LordHaosa
  post 04.08.14 - 16:25   (Ответ #66)
Пользователь offline

-----


Гриборожденный
Группа: Обыватель
Сообщений: 473
Репутация: 33
Нарушений: (0%)
   Верховный консул северного полушария недовольно покосился на кусок говяжьего желудочка аккуратно разложенного на белой тарелочке и покачал головой. Как же ему нравятся все эти панированные сердца, запеченные в картофеле языки, свиные отбивные, соловьиные языки с квашеной капустой, котлетки из мозгов моржа; нет слов: хочется просто взять и съесть. Но делать нечего, диета есть диета; терпение да вознаградиться отменным здоровьем и жизнерадостностью.
   «Какая жизнерадостность, увольте мои почки! Я изголодался, опух, в животе моем словно огромный муравейник. Приди же муравьед!»
   Муравьедом была стройная девушка лет двадцати, в руках которой: о, боже – куриная ножка. Помилуйте, это уже не в какие ворота. Девушка выпятила грудь и поднесла ножку к самому носу консула.
   - Уйди, без тебя тошно. Хотя нет, погоди, грибочков то достань, - сладко протянул консул, отчего девушка улыбнулась и поежилась от удовольствия.
   - Каких грибочков?
   - Ну, ты знаешь, таких: сверху желтенькие, а внизу темненькие.
   - Со слизнями?
   - Да, да. Для похудения. 
   Канцлер был непомерно толст и неуклюж и уже несколько лет мечтал сесть на основательную диету, которая по его явно мудрому и тщательно взвешенному разумению, должна уничтожить все лишнее и непотребное, скопившееся в его уже далеко не молодом теле.
   Девушка улыбнулась и ушла в погреб.
   Консул же, тем временем, отвернув лицо от заставленного едой стола и посмотрел на часы. Скоро уже десять часов, а гостей все нет. 
   Но вот тяжелая железная дверь распахнулась, и на пороге появились долгожданные гости.
   Первым вошел высокий гриб, непонятного сложения, с большими, тяжело смотрящими глазами, с длинной грибницей, тянущейся, похоже, от самого входа во дворец. За ним плелась длинноногая женщина в платье.
   - Проходите, господин Маркош. Дорогая княгиня Кукуймеч, - канцлер поцеловал ручку у женщины и с достоинством приложился к кончику шляпки господина Маркоша.
    - Всякое дело хорошо, если оно начинается с вина, - канцлер налил в маленькую граненую рюмку немного винного самогона и подал его женщина. Та выпила его без промедления и через секунду упала мертвая.
   - Теперь мы можем поговорить один на один. Дело очень срочное и сложное, господин Маркош.
   - Да, ясновельможный канцлер северного полушария Астрохеп де Кубань. Дело действительно очень сложное. Вы, наверное, знаете, что на одном хаджидском острове восстали свиньи, так же там огромный луч небо сверлит, и на берег высаживаются имперские наемники-ренегаты, перевозящие оружие для скайримских партизан. Да там, держите меня за грибницу, конец света.
   Тут в зал вошла девушка и поставила на стол большую банку с грибами. Увидев ее Маркош рассвирепел:
   - Тысяча второй параграф великого Матра-Шикского мирного договора запрещает гражданам северного полушария использовать в пищу граждан южного полушария.
   - Да вы что, господин, это ведь лечебные, - нежно, по ангельски растопырив руки, заклохтал канцлер.
   - И что? Если в вас обнаружат лечебные свойства, мне вас тоже что ли высосать?
   - Да ладно вам, господин посол. Все хорошо, эти еще до договора были замаринованы.
   - Ладно, ешьте кого хотите. Тут и без этого все плохо, - безнадежно махнул своей мощной, накрахмаленной грибницей Маркош.
   - Значит, как сказано во всех великих книгах, пора объединяться и совместно выступать против революционеров.
   - Видно, опять придется. Правительство южного полушария согласно выставить против революционеров три дивизии, сколько же выставите вы, господин канцлер?
   - Пять дивизий и еще одну воздушную флотилию. Хватит?
   - Сполна. Думою на этом и можно порешить.
   - Порешим; конечно.
   Они подписали официальные бумаги, скрепили их печатями и пожали друг другу руки.
   Маркош вышел.
   - Дорогая, пойди сюда, - позвал канцлер девушку и хлопнул себя по жирным бокам.
   Девушка тут же прибежала.
   - Убери тело и объяви всенародно о начале всеобщей мобилизации. Срочно.
   Девушка схватила княгиню за ноги и в мгновение ока утащила ее в коридор.
   Канцлер еще некоторое время ходил взад и вперед по зале, все хорошенько обдумывал, взвешивал и съев один сочный слизистый грибок, плюнул и решил закончить диету.

[B]Читайте свежие главы Истории Ульфгриба ! [/B]
ПрофайлОтправить личное сообщениеВернуться к началу страницы
+Цитировать сообщение
 
LordHaosa
  post 19.09.14 - 18:01   (Ответ #67)
Пользователь offline

-----


Гриборожденный
Группа: Обыватель
Сообщений: 473
Репутация: 33
Нарушений: (0%)
   Верховный магистр достал из внутреннего кармана своего длинного плаща маленький, остро наточенный ножечек, и поднес его к блестящей корочке рыбного пирога. Сначала ему показалось, что он как-то странно на него посмотрел, скрючился, сжался и как будто даже вздрогнул от одному ему известного чувства. Магистр напрягся, занес свое страшное орудие еще раз, поморщился от напряжения, сдул с носа каплю пота и вонзил холодное лезвие в горячую плоть пирога. На этот раз все было естественно: пирог лишь ухнул и уже навсегда умер. Только тогда магистр довольно улыбнулся и испробовал свою жертву.
   За окном бушевала злая стихия хаоса. Свиньи вспарывали слабые животы монахов, забирались на крыши домов, протяжно выли и ели все, что только попадалось им на глаза. Еще никогда монастырь не был подвергнут такому неожиданному и вероломному нападению. Затерянный среди десяти миров, всеми забытый, свободный и счастливый в своем молчаливом одиночестве, сейчас он стал точкой, посмотреть на которую хотелось каждому живому существу, обитающему в многочисленных пространствах, плоскостях и измерениях. Даже малая улитка, сколькая и незаметная, слизывающая с дрожащих листьев холодные капли росы, в это странное время как-то преобразилась: усики ее, доселе покоящиеся в статичном состоянии, сейчас затряслись, почувствовав жуткую вибрацию многослойного энергетического поля. Вслед за улитками дрогнули мамонты: шерсть с их могучих тушек враз сошла на нет, опала и тут же обратилась в кипящий эфир, из которого проросли ростки нового ужаса, нового глаза и нового знания. Птицы не знали, куда себя деть, куда податься и зачем вообще существовать, если все основы прежнего, стабильного существования пошатнулись; три слона, на которых зиждилась старая вселенная, пали с подбитыми ногами; змея, суть бесконечного Нирна, захлебнулась собственным могуществом и издохла, превратившись в удушливый пар изменений и гнетущих своею непривычностью движений. С распростертыми объятиями встретила смерть своих детей, кровью, что полилась с неба, словно дождь на спящие грибницы, она открыла людям очи.
   Магистр закрыл глаза, и сладостный вкус рыбы разлился по его старому телу. Да, пришло время платить по счетам и встретить достойное наказание за все совершенное ранее, за всех погубленных, за развращенных и оболганных, пришла пора распрощаться с многовековой эпохой монастыря и встречать эпоху свиней. Пришло время забыть старое, отжившее и уже явно не актуальное и начать приобщаться к новому, к светлому, к свиному. Этот мир уже слышит хрюканье миллионов своих будущих хозяев; пусть готовиться, ибо это неизбежно; как ночь сменят день, так и свинья начинает сменять человека.
   «Они уже здесь, они поднимаются ко мне, они готовятся намотать мои кишки на свои клыки, они придут, и я буду наказан, - думал магистр, и с улыбкой на лице пережевывал пирог». Как сказано в одной мудрой книге: пищу нужно тщательно пережевывать, иначе не избежать несварения.
   Но вот пол задрожал, в коридоре стали уже совсем отчетливо слышны шаги десятков свиней, поднимающихся по винтовой лестнице на самый последний этаж, в кабинет верховного магистра.
   Дверь распахнулась и на пороге показалась уродливая морда «вождя». Он поднял голову и начал, совершенно не думая о приличиях:
   - Вот и все, магистришка, пришло твое время. Долго ты нас в рабстве держал, долго… очень долго. Думал ты, что вечно будем мы под тремя досками харчи с ваших столов доедать. Нет, ошиблись вы. Права не дают, их берут. Пришло и наше время их брать.
Магистр не обращал внимания на его грозные речи, он спокойно сидел за столом и смаковал пирог.
   - Делайте что угодно, мне все равно. Моя смерть значит сейчас меньше всего.
   Тут стены башни затряслись, с потолка посыпался сухой песок, стекла со звоном разбились и острые осколки полетели с адскую пучину. В этом мире больше не будет ничего целого и законченного, как и эти осколки, он треснул, зазвенел и развалился на миллион острых кусочков, которым еще предстоит впиться в нежную плоть новорожденных народов.
   Земля вздрогнула, поплыла и в разбитое окно со стремительностью разъяренной осы, залетел кабан. Сложно сказать каких он был размеров, но одно было ясно точно: он был больше и массивнее всех свиней, присутствующих при этом поистине странном появлении. На его крепкой спине сидел Пушок и размахивал копьем. Коричневый, покрытый толстой шерстью, с длинными и судя по всему острыми, как бритва клыками, он взмахнулся крыльями и одним этим резким движением привел свиную толпу в замешательство. Нескольких секунд хватило, чтобы схватить испуганного и одновременно удивленного магистра и вместе с ним вылететь из окна, и полететь туда, куда боится заглянуть даже самая храбрая и отчаянная свинья.

[B]Читайте свежие главы Истории Ульфгриба ! [/B]
ПрофайлОтправить личное сообщениеВернуться к началу страницы
+Цитировать сообщение
 
LordHaosa
  post 21.09.14 - 18:22   (Ответ #68)
Пользователь offline

-----


Гриборожденный
Группа: Обыватель
Сообщений: 473
Репутация: 33
Нарушений: (0%)
Алазадралия открыла горящие глаза и осмотрелась. Никогда еще не приходилось ей бывать в столь странном месте: сосредоточие мрака, ужаса и удивления, мистического шелеста тысяч ушных мочек, слившееся и сложившееся в один протяжный вой, сравнить который можно лишь с воплем разъяренного мамонта, в горькой злобе бредущего по пепелищу своего родного растилища. Мрачные силуэты бродили вокруг нее, в томном вакууме пустоты можно было почувствовать запах гнилого дерева, разлагающегося моха и сухих водорослей; словом, отчаяние овладело девушкой. Медленно, дрожа, она поднялась на ноги и схватилась за сердце. Определенно, это место было очень странным.

Но вот тьма немного расступилась, и из нее показался мутный силуэт знакомого нам Вальдемара. В широкополой шляпе, белых носках и протертых штанах, он подошел к Алазадралии и взял ее за руку. Девушка, вздрогнув от непривычной теплоты человеческих рук, подняла голову; глаза ее были полны самых настоящих слез, прозрачных и дрожащих. Одна махонькая слезинка размером с новорожденную улитку скользнула по бледной коже лица, дошла до подбородка и, покачавшись на его кончике, упала. Как горько все это! Тяжелые ставни мира готовы захлопнуться перед самым их носом — уже скоро!

Но словно почувствовав биение живых сердец, тьма начала отступать, разрываться и рассеиваться, оставляя после себя лишь чистое до спазма небо, холодные ручейки, лесные дебри и хрустящий снег под ногами, первый снег. Вальдемар улыбнулся — и слезы, такие же как у Алазадралии, градом полились из его измученных глаз. Они обнялись и рухнули в водопад нервного экстаза.

Во времена страшных изменений и горьких трансформаций очень сложно сохранить свое исходное состояние и не удариться в истеричное распевание во славу будущих своих палачей. Как хочется, чтобы это длилось вечно: чтобы водопад не прекращал падать, чтобы вновь срывали листья с фигового дерева, чтобы полуденное солнце снова начало нежно мариновать спины красавиц, и песок под их стройными телами был таким же рассыпчатым и однородным, как столетия и тысячелетия назад, во времена определенно славные. Пусть стволов крепких деревьев не коснется пила седобородого монаха, пусть трава под чувствительными пяточками молодой девчушки из провинциальной скайримской деревеньки никогда не засохнет, пусть мочевой пузырь свиньи будет у свиньи, а не на голове знатного дворянина из города Аккартан!

Очень хочется верить во все эти сказочные картины… но нет. Трава уже засохла, деревья срублены и свалены, монаха повесили на кривом суку дуба, а в городе Аккартан молодая девчушка ублажает знатного дворянина, на голове у которого мочевой пузырь бедной свинки, жареной тушей которой дворянин расплатится с не менее бедной девчушкой. Грустно…

Кабан летел над широкими кронами деревьев и рычал, подергивая маленькими копытцами. Летели они до позднего вечера, и лишь когда на темно-синем небе начали прорисовываться яркие точки звезд, кабан пошел на спуск и вскоре приземлился в глухом лесу.

Жуткая тьма тут же поглотила компанию. Дрожащими ногами магистр ступил на поросшие мхом камни и чуть не упал в обморок: со всех сторон его окружали огромные, поросшие коричневой шерстью кабаны. Самый крупный из них вышел вперед и заговорил:
— Не бойтесь, ваше святейшество, вы в безопасности. Мы не причиним вам вреда.
Магистр недоверчиво посмотрел на благородную морду кабана, потоптался на месте и, немного успокоившись, спросил:
— Вы не из революционеров?
— Нет. Мы —  дикие свиньи, кабаны, гордые хранители этих лесов. Давным-давно мы присягнули на верность монастырю, мы приняли святую веру, и мы не могли остаться в стороне и наблюдать, как побережные рабы оскверняют святыни и покушаются на жизнь служителей бога. Когда этот храбрый хаджит —  кабан показал на Пушка —  сказал, что ваше святейшество в опасности, я без раздумий бросился к вам на помощь.
Магистр растроганно улыбнулся и, не в силах сдержать бурные потоки слез, закрыл лицо руками.

Лесное воинство поднялось против разлагающей бури ярости и дикости, воплощенной в свиной орде, тяжелой поступью шествующей по засыпанным трупами улочкам некогда величественного монастыря. То темная сила, горькая своею мощью и запорошенная сухими листьями зависти и злобы разрушала все, что еще осталось в этом мире. Как корнеплод, лежащий в холодной земле, долгими месяцами созревает, отцветает прекрасными соцветиями, распускающимися на солнечных плантациях, радующими своим видом проходящих мимо них садовников и огородников, так и та страшная сила, вскипевшая после долгих сосредоточенных медитаций в глубине свиного мозга, сначала долго мочилась, заспиртованная в томной безысходности, потом, дрогнув, облеклась в совершенно реальный образ действия; мысль, которой не подчиняется ничего, совершенно ничего: ни логика, ни всевеликое чувство, заложенное в нас святым духом, все пусто и ничего не вступает в освежающий контакт с этой мыслью. И как всякий корнеплод, насыщенный питательными веществами и способный после тщательной термической обработки усилить свои вкусовые качества, дабы удовлетворить неприхотливый крестьянский вкус, рано или поздно вынимается из своей земляной темницы и под немногочисленные трудовые аплодисменты аккуратно кладется в матерчатый мешок, так и мысль должна когда-нибудь обнажиться, выйти на свет, раскрыться и обдать своих создателей холодным душем из чувства величия, смешанного с металлическим привкусом во рту. Что за привкус, спросите вы? Я с радостью отвечу. Привкус этот — чудо, исполненное великой ответственностью и шансом изменить этот мир так, как хочется себе, как бес, этот мелкий и вездесущий, гадкая тварь, сидит внутри и просит сделать нечто великое, просит рек крови, просит гор трупов, просит поднять руку на младенца ради одного только удовлетворения внутреннего чувства, чувства беса, чувства низкого и оттого доставляющее великое удовольствие. Именно это скользкое чувство двигало свиньями в момент разрушения, в момент глумления и перевоплощения всего светлого, устоявшегося в веках в мерзостную кучу всего самого нелицеприятного и зловонного. Свинарник, жилище низших, стал для них невыносим: дом, где все статично, где еда в обличье обещаний изобилия падает с неба на раздраженные и удивленные головы, где зло есть добро, а про добро уже давно никто не вспоминает — то место стало для них невыносимо. Бесправие рождает жестокость, причем весьма неоправданную, бессмысленную. Бесправные, забрав право, первым делом употребляют его для себя, дабы насладиться лишь одним бесовским чувством, одним осознанием того, что все возможно, что есть, наконец, право, которого так долго ждали, просили и, не дождавшись, взяли силой. Эту волну нельзя было остановить, хотя можно было задушить в зародыше; одно слово, одно малое, ничего не значащее право, вроде как в дар данное свиному роду, могло придушить революцию в зародыше, могло превратить волну в жалкий прибой, а силу в позу. Но никто этого не сделал, никто не решился на такой шаг, все заснули, все поникли головой и забыли истинное значение слова Иерархия.

Пушок опустил голову и слез с камня. Все вокруг молчали. Каждый думал о своем, но все мысли, несмотря на разобщенность и различность логических путей, сходились на одном: пора идти в бой, пора порешить с революцией, пока она не распространилась по всему миру.

Сообщение отредактировал Vikki - 09.06.15 - 22:41

[B]Читайте свежие главы Истории Ульфгриба ! [/B]
ПрофайлОтправить личное сообщениеВернуться к началу страницы
+Цитировать сообщение
 
Vikki
  post 28.05.15 - 21:39   (Ответ #69)
Пользователь offline



Blah blah blah
Группа: Стражник
Сообщений: 1 577
Репутация: 154
>> LordHaosa:
Вот сюда ещё хочется продолжение.
Лучше всего у вас про Пушка получается, на мой взгляд.
ПрофайлОтправить личное сообщениеВернуться к началу страницы
+Цитировать сообщение
 
LordHaosa
  post 28.05.15 - 22:28   (Ответ #70)
Пользователь offline

-----


Гриборожденный
Группа: Обыватель
Сообщений: 473
Репутация: 33
Нарушений: (0%)
Пчела летела, и это нравилось философу. Так богачу нравится нищий, достающий из гнилой бочки обломки справедливости. Скромность и непосредственность всегда возбуждают в родственных душах нечто похожее на если не любовную страсть, то по крайней мере на дружеское влечение. И философа тянуло к этой пчеле. Ему давно надоели и эти стены, и полеты на спинах разных четвероногих представителей скотского княжества. Надоело всё. Ему хотелось любви, нежных прикосновений и полета, просто полета. Но для сорокалетнего магистра это было слишком сложно. Но несмотря на это, в его душе всё ещё теплились крохи надежды на то, что когда-нибудь он выберется отсюда, взлетит на пустующими океанами этого мира и, возможно, дотронется до небес.

Свинья сидела рядом и ела из чашки. Рядом летала пчела, и незаметно для всего мира тихо стенал магистр.
— Ты уже поела, свинья? — спросил он и улыбнулся.
— Нет. Хоть я и свинья, но мне не чужды правила поглощения пищи.
— Ешь, свинья. Как долго ты собираешься держать меня у себя во дворце? Сколько ещё мне ждать окончания плена, и что в сущности является целью моего похищения? Ведь не для того ты украла меня из святилища, чтобы просто сидеть рядом и есть? 
— Слишком много вопросов, магистр. Большое заблуждение человеческого рода думать, что если свинья родилась в свинарнике, на побережье, у человеческих ног, она не способна думать и выражать свои мысли. Нет. Это не так. Мы тоже думаем и тоже мыслим. Единственное наше отличие от вас, магов, в том, что мы не задаём вопросов, а молча делаем своё дело.
— Вопросами задавались боги, и именно они создали наш мир.
— Для свиньи один бог — теплая лежанка и вкусная еда. Разве не это центр, куда должно стремиться всем помыслам вашим, маг?
— Я ем. Все мы едим. Но за поглощением не забываем и о мягких тканях. Возможно, потому на лице моём ты не увидишь рыла.
— Не ткани содрали рыло с лица твоего, маг, а богатые одежды, вкусная еда и крепкие вина.
— Объесться ты, конечно, можешь. Но не станешь ты человеком. Для этого нужно к тканям прикоснуться и хоть раз обменять пищу на высокие помыслы. 
— Дай ткани нам и двери в храм открой — и станем мы равны вам. Пока же — свинью терпите.
— Ладно, ешь-ешь, свинья, раз это твоё, я же удалюсь в библиотеку.

В библиотеке его ждала пчела, которая тут же превратилась в молодую девушку, ещё совсем девочку. Философ уселся в мягкое кресло возле камина и взял со столика «Биографию Барензии». Пробежавшись по первым строкам, он удивился, что девушка возле него не вызывает никаких чувств. Красота её была неоспорима, и это еще больше удивляло философа.
— Оглянитесь, ваше святейшество, у вас есть всё, что нужно магу и философу: книги, лёгкие вина, камин. Разве не об этом вы всегда мечтали?
— Нет, дорогая. Сначала я мечтал о степени магистра, потом о жене, потом о сыне, теперь я мечтаю вернуться в молодость и заново пройти весь этот путь.
— Может, я смогу развеять вашу тоску, магистр?
— Нет. Ты слишком юна для меня и к тому же глупа, что претит мне не меньше первого.
— Вы не любите глупых женщин? Признак глупости ли это или великого ума?
— И того, и другого. Ладно, я выпил достаточно, чтобы развязать себе язык и слишком мало, чтобы развязать мозг. Слушай, я расскажу тебе историю…

Сообщение отредактировал Vikki - 03.06.15 - 00:29

[B]Читайте свежие главы Истории Ульфгриба ! [/B]
ПрофайлОтправить личное сообщениеВернуться к началу страницы
+Цитировать сообщение
 
LordHaosa
  post 02.06.15 - 12:49   (Ответ #71)
Пользователь offline

-----


Гриборожденный
Группа: Обыватель
Сообщений: 473
Репутация: 33
Нарушений: (0%)
   Хаджид, облаченный я черные одежды, сидел на троне и смотрел на наполненные бокалы, стоящие напротив точно таких же людей в черных одеждах и смотрящих в сторону трона. У его ног лежала обнаженная девушка. Глаза ее были зарыты, а лицо, удивительной красоты, словно светилось неким мистическим светом, отражающимся в бокалах. Человек смотрел на девушку и не находил сил отвести взгляд, настолько она была прекрасна.
   - Господин? – раздался голос помощника, - с вами все в порядке?
   Человек поставил бокал на подлокотник и движением руки приказал присутствующим удалиться из зала. Не подчинился лишь одни старик с длинной седой бородой. Одним своим взглядом он показал человеку, что имеет право ослушаться. Да он и сам понимал, что глупо будет лишаться единственного разумного советника в это непростое время и подозвал старика к себе.
   - Ритуал должен быть произведен. Мы все так долго искали ее и не можем…
   - Можем, - резко отрезал человек.
   Старик все понял, опустил голову и хотел, было, уходить, но хаджид остановил его и примирительно сказал:
   - Извините меня, если я чем-то обидел вас, Гарольд. Мне нужен ваш совет.
   Старик грустно смотрел на хаджида и не мог найти слов, чтобы приободрить своего господина.
   - Я не могу убить ее. Она так прекрасна, так молода и она человек, а я – хаджид, отчасти животное.
   - Это ваше право. Но мы слишком много положила на алтарь Грибного Духа, чтобы теперь отступать. Люди пошли за вами, лелея надежду вызвать своего бога, и будет нечестно и опасно разочаровывать их после столь долгих поисков. Мы были в Даггерфоле, Скайриме, Чернотопье, Морровине и все впустую. Наша цель была у нас под носом, в Сиродиле, у простого Бравильского купца. Разве не это удача, господин? Эта девушка – путь к бессмертию не только души, но и тела. Ведь не обязательно ее убивать, достаточно отрезать пораженные части тела и сварить суп. Всего лишь.… Да, она до конца жизни останется калекой, но ведь на кону бессмертие. Я старый человек, мне ли не знать. Но вы то молоды, сильны и горячи, разве не хочется вам растянуть это состояние на бесконечное количество тысячелетий. На вашем месте я бы согласился.
   - Я не смогу отравить ее красоту.
   - Тогда это сделаю я, господин. Я принесу вам супа и вы попробуете, просто попробуете.
   Тут хаджид вскочил с трона и выхватил кинжал.
   - Нет! Вы не посмеете к ней прикоснуться!
   Старик не выдержал и закричал:
   - Глупец! Ты угрожаешь тому, кто радеет за общее дело, за наше дело, за дело науки! Не смотри на красоту, через несколько лет она обуглиться и превратиться в пепел, ты же останешься на века в своей звериной красоте! Одумайся!
   Хаджид больше не слушал. Он подбежал к старику и вонзил кинжал тому между ребер. Секунда и благоразумный старец испустил дух.
   Он перенес ее в свои покои и только тут ужаснулся, увидев ее левую ногу и правую руку. Сказать, что это были части тела человека, было нельзя. Они напоминали огрубевшие куски ороговевшего гриба, испускающего зловоние и выпускающего длинные грибницы, из которых прорастали крохотные опята.
   Тогда хаджид упал на колени перед цементной статуэткой гриба и начал молиться. Он обращался к Грибному Духу, просил прощения за сотни уничтоженных сынов его и призывал избавить девушка от столь специфичного дара. Так он и уснул около статуэтки и девушки.
Ему снились глухие леса, наводненные дичью и гигантскими грибами, которые ходят по нему и вопят о прощении и жалости к рабу их.
Когда он проснулся, то увидел сидящую подле себя девушку. Она пила вино из прозрачного бокала, и рыжие волосы закрывали половину ее лица. Ей, похоже, не хотелось бежать и это несказанно обрадовало хаджида.
   - Вы некромант? Или, может быть, вампир?
   - Первое, - только и смог выговорить хаджид.
   Девушка закуталась в меха и стала прохаживаться по комнате, разглядывая корешки древних фолиантов. О, чудо, что случилось с ним, когда он увидел, что ноги ее стройны и прекрасны, а правая рука бодро бегает по названиям книг. Она здорова, она свежа и обворожительна, как и должно быть. Он прильнул к ее ладоням и так затих.
   Прошло пять лет. Хаджид, под риском смерти, объявил своим подельником бесперспективность их затеи, что все было напрасно, и тайно увез девушку из подземной крепости в Бравил. Он сочинил для ее отца легенду, что является странствующим магом, который обнаружил девушку, бродящую по брааильским улочкам, и вылечил ее недуг. Отец принял эту нескладную историю, и они обвенчались. Богатое приданное обеспечило им жизнь. Девушка оказалась не только красивой, но и удивительно образованной. Каждый вечер она чесала ему заушины и читала стихи.
   Известное дело, по прошествии некоторого времени, пришло время долгожданных родов. Они догадывались, что выйдет нечто интересное, но то, что родилось на самом деле, порвало их рассудок на сто зернышек паслена.
   Старая бравильская повитуха вынула из чрева матери крохотный комочек, оказавший самцом борова.
   Встала дилемма: оставить новорожденного у себя или сдать в приют. Пролив не одну пинту слез, супруги сходили в ближайший свинарник и подложили своего сына к одной безмерно толстой свиноматке.
   Магистр опустил голову и вздохнул, что означало окончание истории.
   - Так вот откуда я! – раздался голос со стороны столовой.
   В дверях стоял боров.

[B]Читайте свежие главы Истории Ульфгриба ! [/B]
ПрофайлОтправить личное сообщениеВернуться к началу страницы
+Цитировать сообщение
 
LordHaosa
  post 07.06.15 - 10:32   (Ответ #72)
Пользователь offline

-----


Гриборожденный
Группа: Обыватель
Сообщений: 473
Репутация: 33
Нарушений: (0%)
   Пушок продирался сквозь плотные заросли дикого кустарника в надежде обнаружить среди него хоть малейшие следы пребывания Губника или Алазадралии. Но сколько он не шарил и не вглядывался в темное пространство побережье, на глаза попадались только раскореженые пни, поваленные деревья и свиные патрули. Пройдя так несколько сот метров, Пушок уткнулся в избушку, из которой раздавались душераздирающие звуки.
   Заглянув в щель, он увидел картину, достойную быть написанной на стене Вайтрана, штурмуемого Братьями Бури. Несколько дюжих свиней стояли вокруг стола, на котором лежала самая крупная. Над ней, склоняясь в позе разбитого молнией дуба, стоял хаджид и пришивал к ее бокам длинные драконьи крылья.
   Закончив процедуру, свиньи скинули своего собрата со стола, вытащили из избушки и привели в чувство. На несколько секунд среди свиней затаилась тишина: они решали, кто из них будет первым полетевшим на свинье. Выбрали самого легкого. Взгромоздив его на свинью, присутствующие расступились, чтобы понаблюдать за свершающимся действием издалека.
   Сначала свинья лишь слабо дергала крылышками, но вскоре движения стали более уверенными размеренными, синхронными и вот она уже оторвалась от земли и начала медленно подниматься к небесам. Поднявшись на метров пять, летчик, сидящий на спине, запросил у товарищей копье и, издав торжествующих рев, начал подниматься.
   Эту живописную картину нарушили, или, лучше сказать, дополнили неизвестно откуда взявшиеся кавалеристы с длинными пиками, которые врубились в толпу свиней и, посеяв в ней ужасный хаос, порубили ее в хлам. Лишь одна из них, крылатая, с сидящей на ней наездницей, смогла скрыться.
   Только тут Пушку удалось к своему великому изумлению разглядеть, что все кавалеристы были поголовно аргонианами. Надеты на них были длинные мундиры и высокие шляпы. Особенно выделялся предводитель. На нем была позолоченная мантия и остроконечная каска с двумя искривленными зубьями по обеим ее сторонам.
   - Обыщите их, братцы, а раненых добейте. Нам тут живые свиньи не нужны, - прошипел предводитель и взмахнул саблей.
   Одна часть конников спешилась и принялась разбивать лагерь, а другая разделывать свиней.
Пушок долго раздумывал, стоил ли доверять незнакомцам. Ведь была велика вероятность того, что это очередные искатели приключений и наживы, бандиты или агрессивные авантюристы, разбойники или агенты мелких островных государств. Но, вспомнив о томящейся в пиратских застенках Алазадралии, Пушок смело шагнул на побережье и встал перед нахмурившимся предводителем.
   - Кто таков будешь, пушнина ходячая?
   - Пушок. А вы кто?
   - Хм, храбрости тебе не занимать. Мы - вольное казачество, жители аргонинаского остров, что недалеко от нашего, а я – атаман. Удивительно, что ты ничего про нас не слышал.
   - Слышал. Это вы против нас все заговоры плетете?
   - Какие заговоры, пушнина? Ты, наверное, не понял. Мы к монастырю отношения не имеем. Они там все повернуты на дисциплине и авторитаризме, рабы короче. А мы – вольное казачество, у нас свои законы и свои порядки. Пока они нам не мешают, то и мы стараемся им не мешать. Понял?
   - Понял. Ладно. А зачем вы тогда сюда прибыли?
   - А вот это я тебе не скажу. Секрет. Тайна.
   - Не говорите. Только может я вам помочь смогу.
   - Может и сможешь. Ладно, пошли в палатку.
   В просторной палатке, в которой могло уместиться не меньше десяти человек, атаман разместился на подушках и сказал Пушку подвинуться поближе.
   - Говоришь, помочь можешь? Я, знаешь ли, тебе верю, несмотря на твою подозрительную храбрость и уверенность. Есть тут одно дело, я не хотел говорить при товарищах; оно очень щепетильное и для меня очень морально ответственное. Нам не поручено тайное задание. Мы изгнаны с острова, все наше недвижимое имущество конфисковано; есть даже бумага. Сказали, если вернемся, уничтожат. У них там стены, башни орудия, а у нас: кони, да пики.
   - А зачем они это сделали? Вы им как-то помешали?
   - Да не мешали мы никому. Нас оклеветали, подставили. Просто донесли магистру, что мы якобы хотим устроить переворот в монастыре, уничтожить все священные книги, начать погромы, убийства там разные, словом, клевета и ложь. Магистр поверил и решил изгнать нас с острова. Мы прибыли сюда, потому что знаем, что тот, кто оклеветал нас, находиться именно здесь, на этом острове.
   - Вы хотите убить его?
   - Нет. Мы заставим его публично признаться в своей лжи. Но потом убьем, конечно. Так что рассказывай, не знаешь ли ты чего-нибудь, что может помочь нам в поимке этого отродья.
   - Не знаю. Как он выглядел?
   - Хаджид. В черную полоску. Очень хитрый. Любит скуму. Да кто, черт побери, не любит в этом мире скуму!?
   - Ничего такого не видел. Но, ладно, если увижу, обращусь. У меня к вам встречная просьба. Моего друга взяли в плен пираты.
   - Это те, которые стоят в полгектара отсюда?
   - Именно они. Может вы поможете мне разбить их. Кстати, пленник, то есть мой друг – путешественник, наемник и наверняка сможет помочь вам больше моего.
   - Ладно, помогу. Только, надеюсь, ты не врешь, и твой друг действительно сможет нам помочь. Еще эта крылатая свинья… наверняка полетела докладывать о нашем появлении.
   На следующее утро, проснувшись и свернув лагерь, казаки сели на лошадей и, приготовив пики, пошли вдоль побережья в сторону пиратского корабля. Часовые, завидевшие отряд, подняли тревогу, но было уже поздно. Казаки стремительно ворвались в лагерь и заняли стратегические точки. Пираты забрались на корабль и приготовились к обороне.

[B]Читайте свежие главы Истории Ульфгриба ! [/B]
ПрофайлОтправить личное сообщениеВернуться к началу страницы
+Цитировать сообщение
 
LordHaosa
  post 10.06.15 - 11:35   (Ответ #73)
Пользователь offline

-----


Гриборожденный
Группа: Обыватель
Сообщений: 473
Репутация: 33
Нарушений: (0%)
   В это время над побережьем летела свинья, на спине которой сидел магистр. В руках у него можно было разглядеть посох с горящим набалдашником.
   - Постой, сбавь скорость. Смотри, там, похоже, что-то происходит.
   - Да тут много что происходит, отец. Весь остров превратился в один сплошной Обливион, и никто не знает, когда все это закончится.
   - Хм. Я знаю. Это закончится тогда, когда ты прикажешь своим друзьям свиньям зайти обратно в свинарник и больше оттуда никогда не выходить.
   - Боюсь, но, отчасти, это играет и тебе на руку.
   - Ха. И как же это, позволь спросить?
   - Там, на берегу, мои братки сдерживают двух могущественных магов, которые пришли к тебе далеко не с хорошими намерениями. Да и почему ты уже не выполнишь их требований и не сдашь им этого таинственного Эдмона.
   - Есть причина. Лети, свинья, хватит говорить, - магистр похлопал своего сынка по теплым бокам и указал на пиратский корабль.
   Они начали снижаться, но тут вдруг раздался дикий визг и облака разрубил рой порхающих свиней. Вооруженные трехметровыми пиками, они, подобно облаку комаров, клубящемуся над болотом, приближались к магистру. По напряженным глазам можно было определить, что они понимают, что перед ними вождь, но это не остановило их и они продолжали свой натиск.
   - Жги их, батя, жги, никого не жалей, - говорила свинья и напрягла свои копытца, готовясь к рукопашной.
   Магистр направил на летящую орду посох и поток раскаленной плазмы со свистом выстрелил из набалдашника. Пространство вокруг озарилось ярким светом; сотни искр и ошметков расплавленного метала раскидывал в разные стороны дьявольский луч. Первые свиньи, попавшие в огненный шторм, сгорели мгновенно, остальные рассредоточились по всему пространству и ринулись вперед. Магистр развернулся и начал прицельную стрельбу по листающим отродьям, которые уворачивались, рычали, дрожа обгорелыми боками и все приближались и приближались. Магистр держал оборону подобно сотне легионеров, отчаянно выпуская одну порцию огня за другой.
   Апокалипсический тетраэдр, начерченный в пространстве ловкими клыками свиньи, сомкнул грани реальности, мир повернулся на триста шестьдесят градусов, засверкал тысячью смертоносных лучей и приготовился распасться на гиксилион экзистенциальных птиц, похожих на сжавшиеся от холода миры. Небеса разверзлись, дрогнули под ударами всепоглощающего хаоса и расступились, дав дорогу трем гигантским грибам, разломавшим на четыре прямоугольных куба небесную твердь. Они обволакивали их, умножали свою мощь путем деления и вводили под корень силами притяжения, что змеевидными синусоидами трансформировали молекулы воздуха в крохотные льдинки, готовых размножаться прямо здесь и сейчас. Завидев гремящую неподалеку битву, лучники, а точнее огрибевшие останки некого биологического, дышащего и вздрагивающего организма, натянули тетивы и прицелились в рой хрюкающих млекопитающих. Но стрелять они не спешили. Вперед вышел человек в длинной золоченой мантии и приказал подать мистический секстант, по которому он предсказывал движение небесных светил по осям судеб человечества. Совершенно нереальное, противившееся всем законам логики и метафизики существо раскрывало перед миром свою зловонную пасть, готовясь поглотить его или просто немного подышать, чтобы освежить полость своего рта флюидами страха и животного отчаяния. Щупальца, что во многих трактатах по грибоведенью зовутся грибницами, тянулись в разные стороны и служили тем, что используется силт-страйдером в целях поддержки равновесия в пропитанном ужасом мистическом импориуме. Градусная мера возбудила фантазию человека в мантии; он был потрясен опытом летающего свинства и просто-напросто потерял дар речи. Он не был готов принять на себя так много информации. Путешествие на остров казалось ему развлечением, встряской затекших членов, но на самом деле оказалось взглядом в самые сути пустынного Ничего и грохочущего Всего.

   Листая страницы
   И доставая слова
   Жуя копченый тлен
   И соскребая со дна
   Паслен

   Неизвестно почему, но человеку в мантии вспомнились как раз эти стихи, прочитанные им в одной крохотной хрестоматии по древнему языку еще во времена его позднего юношества. Теперь, когда перед ним разверзались врата в другую вселенную, он вспомнил эти строки, махнул лучникам и закрыл глаза. Очнуться от размышлений его заставил лишь стук в дверь, а за ним сладкий голосок секретарши:
   - Ясновельможный, к вам магистр.
   Ясновельможный открыл глаза, протер их влажным махровым полотенцем, смазал пальцы рук специальным гелем и только тогда приказал впустить. Дверь распахнулась, и на пороге появился магистр, а за ним, ковыляя, вошла свинья.
   - Со свиньями к ясновельможному запрещено входить, - запротестовала секретарша, но ясновельможный дал ей знак замолчать и позволить знатным господам входить свободно и раскрепощено.
   - Присаживайтесь; вот тут есть креслица. Или вы предпочитаете кресла? Если так, то и они имеются. Мы вылетели пять дней назад, но не думали, что прилетим всего через три. Видно я ошибся в расчетах. Обидно; особенно мне, доценту математического факультета анвильского имперского университета. Ну, еще я консул и тот, кто прилетел помочь вам разобраться со всеми вашими проблемами. О, извините, господин Маркош, мы вот тут обнаружили боестолкновение, определили, спасли, так сказать, - обратился консул к вошедшему в кабинет грибу.
   - Очень приятно, Маркош, князь восточного полушария.
   - Магистр. Магистр хаджидского монастыря.
   - Большая удача в самом начале встретить начальство, - вставил свою реплику консул, - как только мы услышали о произошедшей на вашем острове неприятности, мы тут же снарядили небольшую экспедицию.
   - Очень благодарим. Вот только ровно под нами идет бой, и было бы неплохо помочь нашим.
   - Не очень то большая проблема. Сейчас же прикажу их разогнать.
   - Нет, консул; среди них есть тот, кто нужен нам живым, - остановил консула Маркош.
   - Ладно, ладно…. как изволите.
   - Магистр, вам знакомо такое имя как Вальдемар?
   - Знакомо.
   - Тогда попрошу вас вас вспомнить: десять лет назад вы зашли в мою скромную контору в Скайриме и оформили документ на владение имением в предместьях Солитьюда. Я еще удивился, откуда у так бедно выглядящего хаджида может быть столько денег. Имение, хочу обратиться ко всем присутствующим, потому как желаю, чтобы они стали свидетелями нашего разговора, было пяти гектаров в ширину и семи соток в длину. Словом, прекрасное имение, плодородные почвы, недалеко от моря и великолепная инфраструктура. Вот только вы не упомянули, что документы были поддельными, а имение было не вашего покойного батюшки, а воспитанного крестьянами мальчишки, именуемого Вальдемаром. Даже не знаю, осудить ли поступок, произведенный в отношении вас этим отчасти храбрым юношей…
   - Он сжег мое имение, черт бы вас побрал, гриб! И это еще не самое страшное, поверьте!
   - Что же еще, рассказывайте, мы вас слушаем?
   - Он увел у меня мою жену!
   - Алазадралию?
   - Именно. И зажил вместе с ней, как самый отъявленный негодяй, последняя тварь на этой земле!
   - С моей матерью, получается? – спросила, задумавшись, свинья.
   - Да. Это была та самая Алазадралия, которую я вылечил, вернул достойную ее красоту, та Алазадралия, ради которой я провернул невероятно ловкую авантюру, и которой подарил огромное имение. Да, мне пришлось обманывать, но это было все ради нее, все ради нее одной.
   - Это конечно все очень хорошо и может даже в определенное степени благородно, но, тем не менее, внизу, под нами, находятся два человека, сильно повлиявшие на вашу жизнь, магистр.
   Магистр мгновенно изменился в лице и прошипел, едва сдерживая потоки нервной слюны, которая была готова излиться из его пасти трещащим бураном, состоящим из крохотных капелек, символизирующих разобщенность и несобранность его мыслей. Неужели они нашли его вопреки всем его желаниям найти их первым?
   - С чего вы взяли?
   - Мне донесли. Грибы видят все.
   Магистр не нашел что ответить и опустил голову.
   - Господин консул, надеюсь все решено – спускаемся.
Консул распорядился и гриб начал снижаться.

[B]Читайте свежие главы Истории Ульфгриба ! [/B]
ПрофайлОтправить личное сообщениеВернуться к началу страницы
+Цитировать сообщение
 
LordHaosa
  post 11.06.15 - 21:12   (Ответ #74)
Пользователь offline

-----


Гриборожденный
Группа: Обыватель
Сообщений: 473
Репутация: 33
Нарушений: (0%)
   Пушок, находящийся все время подле атамана, поднял глаза к небу и увидел эпичную картину сошествия огромного гриба. Приземление нельзя было назвать удачным; покачнувшись и издав протяжный свист, гриб с грохотом опустился прямо на левую часть корабля, отправив одну половину в плаванье по бушующим морским водам, а другую раскидав в разные стороны. Остатки выживших после такой встряски пиратов разбежались и заняли боевые позиции за камнями и толстоствольными деревьями. Большинство же кануло в бездну хаоса и смерти.

   Лошади, немало обескураженные столь внезапным появлением гриба, отпрянули и разгорячено зафыркали, слившись в едином паническом фуроре со своими наездниками, напрягшими жабры и еще шире раздвинув дрожащие веки. В пространстве между ними, сначала ничем не примечательном, но потом преобразившимся в полностью отрицавшее все пределы человеческой фантазии энергетическое поле, эротизирующее и без того фантастический облик Алазадралии, которая выбралась из под завалов, появился силуэт. Девушка успела прихватить по дороге кортик, потому не испугалась и посмотрела на силуэт, что, впрочем, сделали все присутствующие.

   Пушок напряг фокусировку зрения, скукожился, как шаровидная ящерица, обитающая в диких пустынях Даггерфола, и смог разглядеть в силуэте своего друга Шархана. Силуэт лоснился, дрожал и пульсировал, как голограмма, объемная и глубокая, как капля воды, застывшая в воздухе по властному приказу волшебника. Тысячи голубоватых осколков кипящей субстанции, от которой, впрочем, веяло больше теплом, чем нестерпимым жаром, разбрасывались в разные стороны и образовывали причудливые молекулярные соединения, увидев которые, даже самые закоренелые алхимики, сожмутся в клубок и покататься по склону отчаяния и бессильного отрицания. Силуэт дрожал до тех пор, пока не поднял правую руку и хотел, вроде, начать свою речь, но тут грибное сопло подозрительно запульсировало и извергло из своих внутренних переходов и кишечных путеводов Маркоша, потом магистра со свиньей и в самом конце консула со своей секретаршей.
Алазадралия испугалась и спряталась в обломках, оборудовав среди них наблюдательную точку.

   Силуэт едва заметно вздрогнул и растворился.
   - Что это за сборище такое? Кто здесь враг, а кто союзник? Отвечайте, магистр! – гневно потряс шляпкой Маркош.
   - Сначала ответьте вы! – послышался голос атамана.
   - Аргониане на острове? Я слышал про вас. Вы казаки аргонианского монастыря на севере. А командуете вы. Когда мы встречались в последний раз, вы служили слугой в доме у Максима Дралия, бравильского купца. Помните, как мы тогда закутили в том маленьком трактирчике? Вы попытались достать мои споры и потеряли две трети своих перепонок на икроножных складках. Я, помню, смеялся, а вы рыдали в зловонном болоте. Но прибыл я, отнюдь, не для того, чтобы вспоминать наши взаимоотношения в далеком прошлом, а с целью государственной и даже больше – мировой.

   Атаман повел бровью, слез с коня и крепко обнял Маркоша.
   - Кого-кого, а тебя я ожидал увидеть в последнюю очередь. Но ладно, говори, что у тебя за цель. Чем могу, помогу.
   - Пока нет. Но жди, возможно, тебе придется прикрыть мне спину. Господин консул, прикажите вашим людям высаживаться и займитесь лагерем. Я хочу поговорить с местными.
   Консул поклонился и пошел отдавать приказания. Тем временем Маркош медленно прохаживался по побережью и обдумывал нечто важное.

   - Вот вы кто, уважаемый? – обратился гриб к Пушку, - местный, надеюсь?
   - Да. Я послушник в монастыре.
   - Правда? Магистр, он говорит правду?
   - Полную. Сегодня, кстати, он должен был принести присягу и стать магом. Его Пушок зовут.
   - Ну что, Пушок, значит ты маг, существо высокого интеллекта и глубокого ума. По крайней мере, мне всегда так маги представлялись. Будешь нам содействовать?
   - Смотря, какую вы преследуете цель.
   - О. Цель высочайшая и благороднейшая. Мы хотим освободить монастырь от свиней и восстановить мир на острове. Разве могут мысли каждого добропорядочного хаджида, желающего счастья себе и своей вере, расходиться с моими?
   - Я подумаю.
   - Думай быстрее. Если что, мы обратимся к тебе, Пушок.
   Воспользовавшись тем, что Маркош отвлекся, Пушок сорвался с места и ускользнул в леса.

[B]Читайте свежие главы Истории Ульфгриба ! [/B]
ПрофайлОтправить личное сообщениеВернуться к началу страницы
+Цитировать сообщение
 
LordHaosa
  post 01.07.15 - 11:17   (Ответ #75)
Пользователь offline

-----


Гриборожденный
Группа: Обыватель
Сообщений: 473
Репутация: 33
Нарушений: (0%)
   Нападение было столь стремительно и смертоносно, что в первые же секунды боя свиньи дрогнули и ринулись в разные стороны, стаптывая в безудержном бегстве своих товарищей. Пушок рубил как заправский мясник, дробя хилые свиные суставчики уродливым осколком пальмы, некогда грозного, но комического растения, склонившего свою голову подобно нищему и употребившему свою внешность подобно шуту, вознамерившемуся соблазнить прокаженную принцессу.
   Когда все было закончено, Губник поприветствовал своего внезапного спасителя анекдотом и глотком из своей фляжки, которая была перевязана белыми тряпками и шерстяными подшивками еженедельного журнала «Овечья жизнь». Всласть полабызавшись и знатно почесавшись пышными усами, друзья обменялись последними новостями. Оказалось, Губник, после расставания около корабля, засел в джунглях и собрал ополчение неравнодушных кабанов, оставшихся в живых монахов, бомжующих гимназистов, спившихся рыбаков и мутировавших русалок. Все это разношерстное воинство вооружилось пиками, алебардами и луками, которые сварганили тут же на берегу из подручных материалов.
   - Русалок то ты где нашел? – спросил изумленно Пушок.
   - На дне морском. Море у нас, как известно, Мраморное, и русалки, получается, тоже мраморные. 
   - Как так, прям из мрамора?
   - Самого настоящего даэдрического мрамора. Пойдем, у меня как раз построение планировалось.
   На побережье, в полном боевом порядке стояло новоиспеченное войско Губника. Даэдра, кабаны, рыбаки, монахи, не нашедшие своего места в этом мире, опухшие русалки (действительно мраморные), хаджиды и даже небольшого роста дракон.
   - Кто против нас? – спросил Губник.
   - Грибы, казаки, пираты.
   - Мы их раздавим. Солдаты, бравые войны, кукушкующиеся полководцы бодрости и трассирующего мольберта, вы решили сражаться с сошедшими с небес силами небесных полушарий, нашими извечными врагами аргонианами и бандитствующими шайками предателей монахов свинохаджидов! Приготовьте штык и шерсть, ибо все остальное уже есть у вас в мешочках храбрости и пульсирующих кубиках воли! Шагом марш, ребята!
   Ополченцы двинулись вдоль побережья в сторону огромного, спустившего с небес гриба. Враг уже ждал их.


добавлено LordHaosa - 01.07.15 - 11:17
   - Они не рискнут нападать на нас, господин Маркош. Слухи об исключительной храбрости местных свиней глупый миф, распространенный среди просвещенного мира всего пару сотен лет назад и даже тогда не пользовавшийся популярностью.
   - Не стоит недооценивать мифы, консул. Помните, все раньше думали, что матка квама не может родить рогатого нордлинга, если кормить ее выпаренными в киродильском бренди листьями удушайки? А она могла.
   - Это все из-за того полоумного профессора. Если бы его не слушали, а лучше вообще сразу выставил за порог Колледжа Просвещенного Животноводства, крестьянам и в голову бы не пришло кормить матку квама листьями удушайки, да еще тем более выпаренными в киродильском бренди.
   - Да, - усмехнулся гриб, - я читал его монографию «Квама и удушайка». Слог неплохой, но содержание – Пфилус Пфортиус, генерал и автор брошюры «Ливерные пирожки» и то более осведомлен в боевой алхимии. 
   - Хотя парочка советов мне пригодилась. Мартагония, - позвал консул свою длинноногую секретаршу, - принесли мне экземплярчик «Ливерных пирожков», милаша.
   Секретарша убежала, а Маркош предложил консулу расположиться под сенью грибка, дабы испить по коктейлю и в спокойной обстановке обсудить предстоящую битву.
   - По данным нашей разведки, ревком свиней расположился в трех километрах отсюда в небольшом прибрежном курорте. Вот, - консул развернул конверт, - перехваченные приказы. Читаю: «Ревкому Ургастору – лично в руки – приказ передислоцироваться в квадрат 24, конус 21 и плоскость, обозначенную на мисторической карте, как XZ-25. Приказ выполнить до наступления темноты четвертой сутки спустя три дня от начала месяца» Они только вчера расположились, значит сутки уйдут на подготовку, пол дня на марш; получается, они нападут завтра поутру. Мы будет готовы к бою.
   - А вы красавец, консул. Все идеально рассчитали. Вот, держите коктейль, заслужили.
Консул присосался к трубочке и заблагоденствовал. Тут как раз подошла секретарша и положила перед господами тоненькую брошюрку.
   - Посиди с нами, дорогуша, скрась нашу красоту своей, - остановил секретаршу консул, когда она уже хотела уходить.
   - Только не надолго, господин консул, мне еще грибы обслуживать.
   - Грибы? Они, что, нуждаются в обслуживании больше, чем благородные господа? Да и что у тебя вообще за обслуживание такое, расскажи?
   - Грибы очень привередливые и нежные создания. Каждый день, утром, в полдень и перед сном я обтираю их грибницы влажными минерализированными салфетками и слегка спрыскиваю мышиными слезами.
   - Да, я очень нежен, - подтвердил Маркош, сладко улыбаясь.
   - Потом я укрываю их полотенцами из шерсти молодых хаджидов, пою фалмерские народные песни и только тогда они засыпают.
   - Давай, спой нам, милая, фалмерсую народную, - предложил консул. 
   - Как вам будет угодно, господа, но сначала попробуйте лисий спирт. Вещь исключительной силы, но это достойно вас.
   - Лисий спирт?
   - Да, чистые выделения спиртовой лисы, обитающей только в Чернотопье.
   Господа хлебнули из бутыли и захмелели. Только тогда девушка скинула с себя одеяния служанки, села на корточки и запела, подобно шаману древнего фалмерского племени.
   «Дрожали тучки вечерком,
     Я в сеновале спал.
     Пришли фалмеры, сказали:
     Садись на вилы…» И так далее. Маркош даже всплакнул.
   Девушка пела до тех пор, пока на горизонте не заблестел рассвет. Только тогда ее отпустили, и то, справедливо рассудив, что грибы зачахнут, если девушка не проведет ужеутренний ритуал обтирания грибниц.

[B]Читайте свежие главы Истории Ульфгриба ! [/B]
ПрофайлОтправить личное сообщениеВернуться к началу страницы
+Цитировать сообщение
 
LordHaosa
  post 02.07.15 - 19:14   (Ответ #76)
Пользователь offline

-----


Гриборожденный
Группа: Обыватель
Сообщений: 473
Репутация: 33
Нарушений: (0%)
   Маркош добродушно улыбнулся и схватил было брошюрку, но тут грянул гром и крик часового огласил окрестности. Поднялась тревога. Солдаты, казаки, вскакивающие на своих резвых лошадей, лучники и даже сами щупальца гигантского гриба вдруг пришли в боевое положение бойцов, готовых в любой момент погибнуть мучительной смертью. Кинулись на баррикады и увидали, что враг всего в десятке метров.
   Впереди шли монахи, плотным строем прикрывая ряды копейщиков и вооруженных топорами ополченцев. Лучники дали первый залп, который впрочем не увенчался особым успехом. Стрелы легли позади основного скопления грибов, ранив всего нескольких и то несущественно, так как, известно, грибы неплохо переносят поражения стрелами, пиками и мечами. Эта неудача подняла боевой дух обороняющихся; они сплотились и зарядили арбалеты.
   - Маги! К бою! – закричал Губник, восседавший на крупном кабане.
   Монахи выпустили несколько огненных шаров, из которых только один попал по баррикаде, поджег ее, но этим только слегка распугал ее защитников, которые сдали шаг назад, потом сгруппировались и выстрелили из арбалетов. Монахи не ожидали такой меткости и пали практически все. Оставшиеся же ринулись за строй копейщиков, но не выдержали нагрузки и стали зарываться в землю, издавая при этом душераздирающие вопли.
   Не дожидаясь пока паника распространится на все войско, Губник приказал всем частям идти в отчаянную атаку. Они собрались с силами и бросились вперед, но добежать удалось далеко не всем. Меткие выстрелы из арбалетов и пищалей выкосили половину передних рядов. Но это их не остановило; копейщики и мечники навалились на баррикады и всею своею яростною массой сбросили грибной строй вниз и полезли по деревянным осколкам былого интерьера вверх, где закрепились и заняли оборонительную позицию. В этот момент, когда, казалось, битва выиграна и можно бить в барабаны, чтобы третьи и четвертые ряды ринулись добивать выживших и отступающих, из леса вывалилась волна всадников и врубалась во фланг ополченцев.  
   Началась невообразимая суматоха и паника. Губник знал, что Маркош и его команда не будет ставить все свои силы на баррикадах и что обязательно есть небольшая, но грозная сила которая до поры до времени прячется в засаде, а потом выходит в самый опасный момент и решает исход боя. Такова была психология и сущность небесных полушарий. Они всегда рассчитывали на несколько ходов вперед, сочиняли прозу боя по ходу действия и почти всегда выходили победителями. Этого нельзя было сказать о Губнике и Пушке. Необученные военному делу, не знающие основных правил, не имеющие даже опыта и навыков, а обладающие лишь волей и желанием сломить противника, они оказались в невыгодном положении.
   Битва была решительно проиграна ополченцами. Увидев казаков, грибы встали с колен и бросились отбивать баррикаду от ошалевших от неожиданности и обиды мечников. Губник уже приложил рог к своим пересохшим губам чтобы протрубить отступление, как визг свиней и топот копыт заставил Маркоша усомниться в исходе битвы. На западном участке фронта, где было всего меньше защитников, появились свиньи. Они разбили баррикады и врубились в нестройную шеренгу пикинеров. Но и на это у хитроумного Маркоша был приготовлен козырь.
   - Выпустить центурионов! – приказал он и взмахнул перчаткой.
   Скрипнули тяжелые двемерские решетки и обезумевшей от напряжения публике показалась пятерка высоких, отполированных до блеска железных центурионов. Они вынули из потаенных полостей горячие клинки и принялись рубить свиней налево и направо, обдавая слабые тушки струями шипящего напалма.
   Загорелись леса, дрогнули кони, посыпалась небесная стружка.
   Губник вскочил на коня и бросился в атаку, но путь ему преградила сотня атамана. Сверкнул палаш и ближайший казак повалился на песок. Это не дало нужного результата; преимущество все еще было у Маркоша. Вдруг шум колышущихся перепонок на зеленых крыльях дракона сотряс окрестности. Воспользовавшись всеобщим хаосом, он обрушился всею тяжестью своего тела на плечи центуриона. Тот покачнулся, видимо надеясь выдержать нападение, но ноги и подкосились и он рухнул на колени. Дракон взревел, извергая потоки огня и раскаленных алмазов и схватил зубами сердечник генератора, укрытый толстой сетью из двемерского эбонита. Это было явно зря; сердечник затрясся, засверкал и разорвал тысячью осколков, поразивших многих стоящих вокруг. На удачу, один из осколков, пролетев пару десятков метров по горизонтальной траектории, разрубил аргонианскую аорту. Это дало шанс Губнику вынырнуть из крепкого строя казаков и устремиться сквозь ряды свиней и грибов к обломкам некогда могучей машины и кровавым ошметкам дракона. Когда он был уже в пяти метрах от балкона грибного корабля, на котором стоял Маркош и внимательно наблюдал за ходом боя через двемерскую трубу, в центр поля боя ударила молния и перед удивленными глазами командования предстали Эротосфен, Передиктус и Убергус.
   Передиктус не торопясь вынул из внутреннего кармана своей вычурной мантии свиток массового паралича и прочитал.

[B]Читайте свежие главы Истории Ульфгриба ! [/B]
ПрофайлОтправить личное сообщениеВернуться к началу страницы
+Цитировать сообщение
 
LordHaosa
  post 05.07.15 - 11:13   (Ответ #77)
Пользователь offline

-----


Гриборожденный
Группа: Обыватель
Сообщений: 473
Репутация: 33
Нарушений: (0%)
   Невозмутимая тройка осмотрелась по сторонам и мысленно заключила, что опасности больше никто не представляет и можно снять паралич с Маркоша. Гриб поднялся, размял члены, поежился от покалывающей боли и спросил:
   - Кого мне благодарить, господа? Если бы не вы, я, право, потерпел бы ужаснейшее поражение. Но с вашей помощью…
   - Мы пришли не помогать вам, Маркош, а найти одну странную личность, называемую в некоторых кругах Эдмоном. По нашим сведеньям, он находится здесь.
   - Эдмон? Знакомое имя.
   - Рассказывайте, что знаете.
   - Я расскажу, но вначале должен быть уверен, что и мои потребности на этом острове будут удовлетворены. Понимаете, я гриб деловой и я не могу помогать просто так; уж извините.
   - Мы способны сломать вашу волю прямо здесь, на месте, если вы не захотите говорить, но мы не будем этого делать только потому, что способны выполнить вашу просьбу с легкостью, достойной петушиного пера. Говорите, что вам нужно.
   - Сразу видно благородных господ. Чтож, у меня вполне меркантильное желание и очень сходное с вашим, между прочим. Я тоже ищу человека, девушку, которая, кстати, целится вам прямо в затылок и именно поэтому я говорю максимально тихо. Не двигайтесь, уважаемый, будьте добры.
   - О чем вы, прошу…
   Тут прогремел выстрел и ловкий эбонитовый шарик разорвал голову Убергуса; он покачнулся и рухнул наземь. Маги всполошились и, как оказалось, не зря. Из обломков на них смотрело дуло тяжелого самопала, пару месяцев назад собранного в имперской инженерной мастерской под Маркартом. Девушка выбрались из-под обломков пиратского корабля и подошла к Маркошу. Это была Алазадралия; она извинилась перед магами за убийство их товарища, аргументируя свой поступок тем, что целилась в гриб и сразу обратилась к грибу.
   - Кто вы и зачем меня ищите?
   - Вы почти не изменились с тех пор. Можно вашу ручку; она такая теплая. А вот у меня конечности слизистые, грибные. Что уж тут скажешь…
   - Кто вы?
   - Я – тот, кто создал вас по подобию своему, кто вложил в ваше тело благо Гриба и тот, кто вынул его из вас по просьбе одного очень честного хаджида.
   - Меня, - раздался голос.
   Это вышел из летающего гриба магистр. За ним ковыляла подпаленная свинья.

добавлено LordHaosa - 04.07.15 - 17:19
   Магистр элегантно спустился по аккуратному грибному трапу и пошел в сторону Алазадралии.
   - Как давно мы не виделись, дорогая. Кажется, прошла целая вечность, - магистр протянул было к девушке руку, но она неловко отшатнулась и схватилась за кинжал.
   - Не думала встретить вас здесь, магистр. Мне уже начинало казаться, что я больше никогда вас не увижу.
   В это время паралич начинал медленно сходить с лежащих друг на друге бойцов. Но сражаться им уже не хотелось. Они беспомощно искали в грязи свое оружие и не находя его, бросали попытки, и, прохрустывая суставы, оглядывались по сторонам. Вставали свиньи, вставали люди и хаджиды, поднимались русалки и казаки. Губник, старясь побороть в себе озноб, помог встать раненому атаману, посадил его на камень и бросился помогать остальным.
   - Это он развязал войну! – раздался вопль монаха, - это он поднял восстание!
   Монах показывал на свинью, стоящую рядом с магистром и держался за кровоточащий бок.
   - Мудрые монахи, честные свиньи, хватит кровопролития, перестанем воевать! – громогласно возгласил магистр и поднял руки, - смотрите, у меня нет оружия; я не готов воевать и, уверен, вы тоже. Так бросим же оружие и станем вместе, как было всегда. Свиньи не так плохи как мы всегда думали. Если дадим им свободу, права и власть над собою, то от них будет намного больше толка.
   - Полностью поддерживаю. Присоединяюсь к вам, магистр, - почти закричал Пушок и встал рядом с магистром.
   Свиньи зашевелились; им не хотелось воевать, они устали и хотели мира, но и бросать начатое дело было слишком обидно и жалко. Четвероногие смотрели на своего вождя и ждали от него решающего слова. Но он и сам мало что мог сказать. Не успел он прохрюкать первое слово, как раздался крик со стороны западной баррикады. Это кричал Вальдемар.
   - Предатель и отступник от дел революции всякий, кто бросит оружие и встанет на сторону этих зажравшихся свинок из партии прихлебателей магистра и его похотливой девы! Разве зря гибли наши братья и сестры на подступах монастыря, разве дело, которому мы посвятил всю свою жизнь, может так подло и гадко закончиться! Свиньи, опомнитесь, вспомните своих славных предков, которые наверняка не отступали и не ломались как щепки! - он размахивал саблей и слюна брызгами летела из его рта.
   Только закончив свою эмоциональную речь, он понял, что свиньи не понимают человеческого языка и заплакал.
   Алазадралия обняла его и зарыдала вместе с ним.
   - Братья и сестры, - захрюкал вождь, - мы не зря сражались и гибли в битвах за монастырь. Мы допустили много ошибок, это бесспорно, без них не бывает не одно предприятие, но также мы показали всему миру, который наблюдал нашу борьбу с огромным вниманием, что наш народ не есть раб, а есть свободная общность боровов и свиней. Я договорился с властью, - он посмотрел на магистра, - что нам сделают уступки; теперь мы будем сами выбирать, кого из наших братьев отправлять на смерть; также начальство обещало улучшить условия нашей жизни. Мы вложили оружие в ножны, но не отдали его врагу, чтобы он всегда знал и помнил, что мы можем вновь его обнажить. Ура!
   Свиньи стали недоверчиво переходить на сторону магистра.

добавлено LordHaosa - 05.07.15 - 11:13
   - Как замечательно, что все это закончилось так быстро и просто. Но, тем не менее, я должен предупредить многоуважаемых присутствующих, что дела наши пока не закончены на этом острове и с которого, как мы обещали, не уйдем, пока вы, магистр, не предоставите нам наконец Эдмона.
   Магистр тяжело вздохнул, вспомнив об этом недоразумении и обратился к магам с самым чистым и честным чувством:
   - Наш монастырь довольно закрытое и консервативное учреждение и потому в наших стенах не может появиться никаких новых лиц. Последний вступивший в наши ряды был послушник под скромным именем Шархан, который, хоть и малость скрытен, великолепный ученик и хороший товарищ; братья монахи не дадут соврать.
   - Когда именно он прибыл в монастырь? – спросил Передиктус.
   - Всего пару лет назад.
   Маги переглянулись и повелительно приказали:
   - Найдите его. Срочно.
   Магистр приказал монахам отправиться на поиски Шархана, а сам в дружелюбной форме предложил собравшимся подняться в монастырь и за примирительной беседой откушать форшмак.
   Господа отправились вверх по лестнице, наказав мелким чинам помогать раненым и хоронить убитых.
   В крохотном сарае, поросшем мхом и зеленоватой плесенью, от которой тянуло влажной смертью и свернувшейся кровью, находилось больше всего раненых и увеченных, среди которых можно было узнать казачьего атамана. Он лежал на боку, стараясь не занимать места своих товарищей и едва сдерживаясь, чтобы выразить на своем лице гримасу боли. Он был порядочно изрублен и пару раз даже исколот пиками, но держался гордо и не лязгал зубами, как делали многие аргониане, попавшие в ситуацию, подобную этой.
   - Не думай, что если победил меня в бою, можешь избежать наказания за свое преступление, - хрипел атаман и показывал коготки, обращаясь к Губнику, сидящему неподалеку на железной бочке.
   - Да ладно тебе, старик; пойми и меня тоже. Я влюбился. Влюбился в одну… и мне нужны были деньги. Много денег.
   - Боги, как добры вы, раз не покарали его, - бормотал атаман, - раньше я думал у тебя более благородная цель. О, это позор. Мне его никогда не смыть.
   - Это вообще-то мне надо стыдиться, батя, а не тебе. В любом случае, больше мне деньги не нужны… по крайней мере такие большие. Я ухожу в свободное плаванье по водам беззаботных приключений, но до этого хочу написать одно письмецо магистру вашего монастыря. Я могу конечно сам с ним увидеться, вот только вряд ли он простит мне тот увесистый мешок септимов.
   Губник аккуратно вывел довольно длинное письмо магистру аргонинаского монастыря, подписался, нарисовал даже свой портрет в уголке, сложил пергамент и вложил его карман атаманского мундира.
   - Бывай, батя, долгих лет тебе и прости меня, если еще не простил. Ладно, все тут вроде в порядке; пойду лучше в монастырь, посмотрю, что там творится.
   Губник вышел из сарая и пошел по лестнице, держа перед глазами образ Алазадралии.

[B]Читайте свежие главы Истории Ульфгриба ! [/B]
ПрофайлОтправить личное сообщениеВернуться к началу страницы
+Цитировать сообщение
 
LordHaosa
  post 07.07.15 - 19:25   (Ответ #78)
Пользователь offline

-----


Гриборожденный
Группа: Обыватель
Сообщений: 473
Репутация: 33
Нарушений: (0%)
   Под холодными каплями, не останавливаемыми крышей, за небольшим столиком сидели магистр, Маркош, два выживших мага, Алазадралия, консул, Вальдемар и поедали приготовленный на скорую, но очень умелую руку форшмак. Вокруг них носились раздраженные монахи с подносами, на которых дымились горячие закуски, а рядом с ними дымились студеные вина. Хлопнула пробка и на бутерброды с икрой полилась белая дрожащая пена. Все задвигались, захлопали в ладоши, закричали и заулюлюкали. На самом деле все это делал один магистр; остальные сидели молча, жуя губы, а Вальдемар вообще тихо сопел, опустив голову.
   - Магистр, ваше хлебосольство не знает границ, сие факт, но не кажется ли вам, что момент не совсем располагает к веселью? – неуверенно проговорил Передиктус, с улыбкой подставляя свой бокал под шипящую жидкость.
   - Все будет, ваше… впрочем, не важно; сегодня все мы братья. Посмотрите на небо, оно прямо светиться от звезд и… победы. За победу!
   Все подняли бокалы, залпом выпили, но ничего не провозглашали.
   - Алазадралия, милая душечка, известно ли вам, что грибы не едят форшмака? Если так, то не употребите ли вы мою порцию? – спросил размеренно Маркош.
   Алазадралия молча кивнула.
   - Вот и хорошо. Впрочем…
   Тут двери монастыря распахнулись и на пороге показались монахи, ведущие под руки хаджида в длинной мантии с капюшоном.
   - Мы нашли его в хранилище скумы, магистр.
   Передиктус подошел к хаджиду, скинул капюшон и хлопнул в ладоши. Все замерли в ожидании.
   - Это не он, господа. Это не тот кого мы ищем. Ищите, - обратился он к монахам, - коричневого, с белыми полосами на морде. Понятно?
   Монахи кивнули и удалились, оставив хаджида лежать на холодном полу. Передиктус недовольно вернулся за стол и принялся пожирать бутерброды. Упругие икринки падали на пол и создавали впечатление смертоносного града, опустошающего все окрестности и наводящие на мысли о безрезультатности высоких налогов и крепкой экономики, которая рухнет, как только с неба посыпется этот изысканный дождь. Маг не собирал икринки и с пола; он хладнокровно давил их и размазывал содержимое по каменным плиткам, коими был вымощен пол во внутренних помещениях монастыря. Это наталкивало его на размышления о хрупкости телесных щитов и крепости струн вконец расшатанной психики. Психофизиология манила несчастного до тех пор, пока крик Алазадралии не заставил его опомниться и увидеть Эратосфена, лежащего рядом с перерезанным горлом.
   - Лови его! – закричал магистр и все бросились из-за стола смотреть, как стража гонит фигуру в мантии с капюшоном.
   Погоня была не долгая; через пару минут его загнали в угол, окружили и заломали лапы. Это был тот самый хаджид, которого притащили монахи. Узнав, что его ищут по всему монастырю, он решил не прятаться, а подобраться поближе к магам, чтобы напрямую выяснить отношения.
   - Шархан? Ты?! – закричал Пушок, но был оттеснен стражей.
   - Да. Он Шархан и самая подлая тварь в этом мире, - разгневанно процедил Передиктус и начал бешено шарить по карманам и нагрудным сумкам Шархана.
   Он нашел то, что искал, а точнее, то в чем находилось искомое. Это был толстый фолиант, с древними данмерскими рунами на двемерской обложке. Но вместо того, чтобы удовлетворенно потереть руками в предвкушении сладкого чтения, маг совершенно потерял ориентацию в метафизическом вакууме своего рассудка. Глаза его сверкнули и он принялся безумно листать страницы, трясти томом над полом, рвать хрупкие от старости страницы и исступленно кричать.
   - Где они?! Где!!? – кричал он и тряс Шархана как плюшевого гомосексуалиста.
   - У своего законного владельца, маг, и только у него!
   - Я владелец! Я! Я!
   - Нет. Я писал их, и только я имею на них права.
   Маг рассвирепел и размозжил голову несчастного о каменную плитку. Шархан затих. В потайном внутреннем кармашке, который вначале представляется как зашитый, Передиктус нашел три листа бумаги, свернутые втрое и, похоже, с любовью защищаемые своим держателем.
   - Что это? – неуверенно спросил магистр.
   - Мои стихи.
   - Ага. Получается ради них все? 
   - Будь они простыми стихами, я может и не стал бы так много класть на их алтарь, но это не простые стихи, это гениальные стихи, написанные мною в минуту величайшего вдохновения. Хотите послушать?
   - Конечно. Очень хотим. Вот только давайте пройдем в зал, - предложил с улыбкой Маркош.
   Все прошли в зал, сели за стол и только тогда Передиктус развернул бумажки и начал с выражением читать.

[B]Читайте свежие главы Истории Ульфгриба ! [/B]
ПрофайлОтправить личное сообщениеВернуться к началу страницы
+Цитировать сообщение
 
LordHaosa
  post 09.07.15 - 18:11   (Ответ #79)
Пользователь offline

-----


Гриборожденный
Группа: Обыватель
Сообщений: 473
Репутация: 33
Нарушений: (0%)
   С первых же строк все нахмурились, и не потому, что они были такими плохими, а потому, что слова были ими совершенно не понимаемыми. Смесь двемерского и данмерского, имперского и нордического, казалось, в этих стихах сроднились и слились в дружеских объятиях все языки Тамриеля, не исключая даже редкие наречия малочисленных эшлендерских племен Морровинда. Лишь один Маркош напряженно смотрел в одну точку на бокале шампанского и дрожал всем телом. Глаза его, довольно сильно похожие на человеческие, вдруг округлились, расширились и тут же вздрогнули, сузились, превратившись в две крохотные точки, на бледном, влажном лице. Вдруг он резко взглянул на Алазадралию и этот взгляд заставил ее сжаться, побледнеть и закричать. Но голос растворился в монотонном речитативе мага; она не слышала своего крика, но чувствовала, как вибрируют голосовые связки и дрожат вспотевшие поджилки. Маркош продолжал смотреть девушке в глаза и шевелить губами, словно повторяя слова Передиктуса, но на самом деле произнося куда более страшные заклинания.
   Алазадралия вспомнила этот взгляд и поняла, что надо убираться из монастыря, а лучшее вообще с острова. Пять лет назад, когда она только начинала свое путешествие вместе с Губником, она лицом к лицу встретилась с настоящим злом. Именно тогда она узнала, что находится в коконе страха и что от него невозможного спастись.
   Они зашли в одинокий трактир на склоне Глотки Мира и заказали холодного супа из мамонтовых глаз и принялись жадно есть. Они шли от самого Маркарта; по изодранным драконами дорогам, по ухабам и снежным холмам и теперь наслаждались теплом костра и пряным вкусом мамонтовых зрачков. Губник сидел рядом, с топором на поясе, облаченный в дорожный плащ, как бывалый путешественник и курил самокрутку. Он смотрел на огонь и в его добродушных глазах отображалась вся глубина постигшего его счастья и плодотворности выполняемых им действий. Изредка он прикладывался к заказанной бутылке портвейна; через некоторое время уже лежал под лавкой и наблюдал, как светящиеся светлячки разбиваются о гранит сурового обсидиана.
   Ночью, когда, забурившись в номер на втором этаже, Алазадралия сидела возле спящего и дурно пахнущего Губника и читала свою любимую книгу, позаимствованную из бесплатной библиотеки еще во времена своего безрадостного детства, по помещению вдруг стал распространяться влажный туман. Он полз медленно, заполняя все пространство пола тонким, но очень плотным слоем, какой обычно можно увидеть в глухом бору рано утром, прогуливаясь по грибной опушке. Девушка немало испугалась, спряталась за Губника и с ужасом увидела, что из тумана начинает подниматься высокая фигура. Это был гриб, сначала самый обычный, со шляпкой и толстой ножкой, но потом появились руки и человеческое лицо и стало окончательно понятно, что существо вполне разумно и адекватно, что можно было судить по улыбке на тонких губах. Это выражение глаз, чуть поднятые уголки губ, свет холодных зрачков и блеск на скользкой поверхности тела, все оповещало о том, что перед ней существо, от которого можно ожидать как добра, так и зла. Он видел, как она дрожит за спиной Губника и пытается притвориться мертвой и как у нее ничего не получается. Щупальца, покрытые слизью и грибным потом потянулись за ней, поднялись, задрожали, тихо загукали и, приблизившись к лицу Алазадралии, вдруг в одно мгновение исчезли вместе с грибом и туманом. Рассветало.
   Тогда девушка посчитала это сном, побочным эффектом мамонтовых глаз, но теперь, когда на нее смотрели точно такие же глаза, она поняла, что все очень плохо.
   Тут, словно в подтверждение ее мыслям, Маркош взлетел над столом и щупальца, длинные, острые, скользкие от зловонных выделений, потянулись в разные стороны. Гриб повел рукой и все пространство начало обволакиваться густым туманом.
   - Молчать! – раздался вопль и тяжелый удар позолоченного подсвечника повалил Передиктуса на пол.

[B]Читайте свежие главы Истории Ульфгриба ! [/B]
ПрофайлОтправить личное сообщениеВернуться к началу страницы
+Цитировать сообщение
 
LordHaosa
  post 11.07.15 - 09:34   (Ответ #80)
Пользователь offline

-----


Гриборожденный
Группа: Обыватель
Сообщений: 473
Репутация: 33
Нарушений: (0%)
   Все мгновенно оглянулись и увидели стоящего в двух шага от мага Шархана. Он уронил подсвечник и рухнул на один бок, не в силах больше держаться на ногах. К нему тут же подбежали, положили на диванчик, перебинтовали и за всеми этими делами не заметили, как Маркош, обведя взглядом суетящуюся толпу, подобрал с пола листок со стихами и незаметно вышел из монастыря. За ним, словно ловкая лань, последовала Алазадралия. Она видела, как Маркош спускался по холодным ступеням вниз, к побережью и осторожно следовала за ним, держа руку на коротком кинжале, висящем на поясе. Гриб остановился на одном из пролетов и посмотрел на желтоватый рассвет. Над ним порхали крохотные птички, взмахи которых возбуждали в нем воспоминания о прошлом, тяжелых годах и Алазадралии.
   - Иди за мной, - довольно громко сказал Маркош и стал спускаться по лестнице.
   Несмотря на логику, которая настойчиво твердила ей, что идти никуда не следует, а лучше всего остаться в монастыре, рядом с большинством людей и не искать неприятностей в момент, когда они, судя по всем законам жанра должны уже закончиться. Но девушка не доверяла логике, предпочитая ей, горький опыт и интуицию, которая словно дельфин в тесном дельфинарии, все время старалась помочь ей, но всегда все глубже и глубже заводил в топь ужаса и беспорядка. Это не беспокоило несчастную; все равно рано или поздно нужно было встретиться с грибом и выяснить, что у него за планы в отношении нее и как можно закончить все эти удручающие взаимоотношения.
   На середине пути она столкнулась с Губником, который тут же начал расспрашивать ее, легко трясти за плечо и так сладко улыбаться, что девушка на мгновение даже по девичьему размякла и слеза добродушной жалости сверкнула на ее дрожащих ресницах. Она сказала ему всего пару слов, что ей нужно срочно спуститься вниз, к побережью, ибо именно так должна решиться ее безрадостная судьба. Губник не имел права ее задерживать, но и спокойно идти в монастырь не мог. Он постоял пару минут, оперевшись на перила и опустив взлохмаченную голову, потом плюнул и последовал за Алазадралией. До нее он встретил на лестнице Маркоша и смутно догадывался зачем она шла и куда ее вела ей одной известная тропинка. Тем не менее, он спускался за ними и, подобно Алазадралии, держал руку на шпаге.
   Но он не мог догадываться, что они, не доходя до конца, осторожно перелезут через перила и пойдут тайной горной тропкой по каменистой почве вдоль горы до тех пор, пока не окажутся возле небольшой, но довольно просторной для двух людей пещеры. Алазадралия смело шагнула внутрь и остановилась подле Маркоша. Он развернул смятую и потерявшую свой первоначальный вид бумажку и протянул ее девушке со словами:
   - Как ты уже наверно давно догадалась, это заклинания, очень древние, настолько, что существа, ходившие по землям нынешнего Тамриеля, имели вместо голов шляпки, а двемеры только планировались богами. Это язык грибов; древних, могущественных, распространивших свои грибницы по всему Нирну, подобно современным людям, с таким только отличием, что вместо грибниц у людей деньги  и золото. Но боги были слишком несправедливы, или, наоборот, сверхсправедливы, что остановили их и превратили в крохотные существа, которые ты обычно любишь употреблять в жареном или вареном виде. Морровинд, фалмерские подземелья в Скайриме, инцидент в Винтерхолде, все это проявления одного существа, или одного духа, воплощенного в последнем разумном грибе, во мне. Грибной язык знают лишь два человека в мире: ты и я.
   - Я? Но как же маг? - недоверчиво спросила Алазадралия и взяла бумажку.
   - Самолюбивый дурак, возомнивший себя мудрецом; он не понимает и слова из этих заклинаний. Шархан выкрал их из старинной библиотеки пару месяцев назад; для меня. Я предлагал ему очень много, слишком много и он согласился выполнить мою небольшую просьбу. Я благодарен ему и сдержу слово.
   - Так что дает это заклинание?
   - Возможность вернуть те времена.
   - Времена грибов?
   - Именно. Но я не хочу этого; я жил в то время, я знаю, что это такое и, поверь, я не хочу повторения. Но грибной дух выбрал тебя в самом детстве, положился на твою силу и я обязан спросить, готова ли ты прочитать заклинание?

добавлено LordHaosa - 11.07.15 - 09:34
   Шархан лежал на диванчике и истекал кровью. Никто не знал точно, выживет ли он и успеет ли рассказать хоть что-то до того, как умрет. Хаджид едва шевелил губами; можно было разобрать лишь отдельные слова, которые он произносил с явным желанием разъяснить присутствующим суть происходящих вещей и как можно быстрее и точнее наставить их на путь борьбы с очень опасным и жутким по своей природе событием, должным развернуться в скором времени.
   Сутолока усугублялась еще и тем обстоятельством, что никто не знал точно, кто из них прав и кто представляет большую опасность. С одной стороны стоял Шархан, обвиняемый в воровстве и, судя по всему, враждующий с Передиктусом, но в то же время жаждущий поведать возбужденной общественности новости огромной важности и информационной ценности. С другой стороны, маг, который помогал в борьбе с восставшими свиньями, интеллигентная личность, добропорядочная, борющаяся с подлым плагиатом. Еще эти стихи; никто не понимал, о чем в них говорилось, но все как один чувствовали гениальность и глубину авторского замысла, ловко запрятанного в потаенных кладовых ума и готовых обнаружиться лишь под внимательным взглядом избранного богом мудрости человека.
   - Сюда! Все сюда! – закричал консул, отпаивающий Шархана валерьянкой.
   Все окружили Шархана и прислушались к его бормотанию:
   - Остановите мага…. Уничтожьте стихи… уничтожьте… - Шархан облегченно вздохнул и испустил дух.
   - Стоять! – раздался крик Передиктуса, - мне от вас больше ничего не нужно. Стихи мои; мои. Я забираю их и ухожу. Навсегда. Но… постойте. Где стихи!? - держать за голову, кидался фразами маг.
   Передиктус проверил все карманы, нагрудные сумки, мешочки и пазухи, но нигде не обнаружил стихов. Он бегал руками по полу, смотрел во все щели, но напрасно. Передиктус рухнул в кресло и опустил голову.
   - Это вы украли? Признавайтесь. В моей власти уничтожить вас как рой пчел или тучу мух, порхающих над трупом моего творения.
   - Успокойтесь. Никто не брал ваши стихи, - доверительно сказал магистр.
   - Врете! Больше некому. Все здесь.
   - Не все. Маркош и Алазадралия пропали.
   Передиктус вскочил и бросился к дверям, но путь ему преградил Пушок. Маг сверкнул глазами и потянулся к посоху; в этот момент консул с Пушком повалили его на пол и связали руки.
   - Вот это вы зря сделали; очень зря.
   - Посмотрим. Очень даже может быть. Пушок, сходи, поищи наших пропавших ребят. Они должны быть неподалеку.
   Пушок вышел на свежий воздух и стал спускаться по скользким от утренней влаги ступеням. Вокруг него витали души не упокоенных свиней и выпотрошенных монахов, разозленных духов земли и моря, пробужденных начавшейся бурей страстей и интриг. На середине пути он столкнулся с Губником. Лицо его было далеко не так благородно и спокойно, как во время их первой встречи; он трясся и нервно проговорил:
   - Пушок! Как я рад тебя видеть. Ты куда это собрался?
   - Алазадралию ищу, Маркоша, тебя, наконец.
   - Я тоже ее ищу. Это все тот гриб; он мне сразу не понравился. Чувствую, имеет он на нашу Алазадралию свои счеты. Ладно, пойдем, разыщем их. Они не должны быть не далеко отсюда.

[B]Читайте свежие главы Истории Ульфгриба ! [/B]
ПрофайлОтправить личное сообщениеВернуться к началу страницы
+Цитировать сообщение
 
LordHaosa
  post 14.07.15 - 17:56   (Ответ #81)
Пользователь offline

-----


Гриборожденный
Группа: Обыватель
Сообщений: 473
Репутация: 33
Нарушений: (0%)
Теплая бумажка, слегка увлажненная слизью Маркоша, приблизилась к глазам Алазадралии и слова медленно преобразовались в таинственные руны, значение которые всплыло в ее сознании, подобно морскому котику, высунувшему свою бархатную мордочку из водных глубин. Но за мордочкой последовала огромная туша, и стало ясно, что это далеко не котик, а морской лев, появления которого никто не ожидал. Грибы - всем изрядно поднадоевшая тема, появилась не как котик и даже не как лев; стопроцентное вакуумное пространство, высосанное из пальца бесконечного хаоса и сцепленное скрепами многотомной монографии «Похотливая аргонианская дева и Мартин Септим в убежище Темного Братства» распространило в воздухе такую гремучую смесь из страха, ожидания и нервного нетерпения, что зрачки у девушки сузились, задрожали и заскользили по неровным строчкам.

Ее окутали скумовые сновидения; разум, не решавший ничего сложнее тройных интегральных уравнений, запульсировал в судороге непонимания. Что это? Слезы богов или очередное столкновение фантазии с фантастической реальностью, наполненной магией, духами и призраками еще более страшных и неопределяемых логическими измышлениями сущностей, располагающихся на координатной прямой рассудка между нулем и бесконечностью великолепных статуэток, клонов самых разнообразных личностей и субъектов во вселенной. Кто уровнял их, кто поставил на одну прямую и притянул к пустоте, воплощенной в таком загадочном числе, как нуль? Эти клоны шагают в ногу по плацу метафизической субстанции второго слоя пространства и наблюдают за нами, смотрят на наши зрачки и ухмыляются. Не потому ли, что чувствуют превосходство. Наша материалистическая сущность, электрические разряды в мозгу, приводящие в движение многосложную жизнь нейронов и микроскопических ионов, не предназначенных нашему сухому глазу, но приятно удивляющие взоры статуэток, все шагающих и шагающих, все ухмыляющихся и ухмыляющихся, не может совокупиться, слиться, подобно двум логическим цепочкам великих философов в одну несгибаемую линию жизни и существования, разрубающую всякую глупость и нетрезвую зависть к клонам, в одно пространство, единое по своей сути.

«Мы возродим идею, мы объединим два мира; клоны и люди, грибы и существа, которые всем заправляли и теперь вновь начнут править; как прежде. Ты, избранная, могучая леди всех и каждого, так много перенесла, чтобы теперь взойти на трон единого пространства, в котором не будет места для второстепенного и неважного. Все облагородится и глаза клонов, солдат будущего царства, где каждый философ и каждый носитель сюжетного узелка, части бесконечно длинной цепочки событий и истории. Как сложно осознать это, но так легко почувствовать в минуту опьянения и глубокого экстаза, который испытала Алазадралия, дойдя до пятой строчки и в этот момент почувствовала, что больше не в пещерке возле монастыря, а далеко отсюда, в мире другом. 

[B]Читайте свежие главы Истории Ульфгриба ! [/B]
ПрофайлОтправить личное сообщениеВернуться к началу страницы
+Цитировать сообщение
 
LordHaosa
  post 15.07.15 - 18:49   (Ответ #82)
Пользователь offline

-----


Гриборожденный
Группа: Обыватель
Сообщений: 473
Репутация: 33
Нарушений: (0%)
   Пространство, в которое довелось окунуться Алазадралии, представляло собой наполненную вязкой жидкостью бочку, стоящую на трех высоких столбах и со всех сторон опутанную длинными нитями, вытягиваемыми огромными жуками, сидящими по углам комнаты и двигающими своими светящимися глазами. Эти довольно крупные шары, капсулы, вмещающие в себя энергию зрения и силу двхустороннего портала в иные пространства, представляли собой скопление светящихся мотыльков и нескольких метров крепкой проволоки, накрученных на стеклянную спираль. Непонятно, зачем так много значения вкладывается в эти глаза и какую конкретно цель должны выполнять они в схеме деятельностей и смыслов грибов и жуков и порхающих над горными вершинами драконов, воплощенных свободы и истины, часть которой вписана в длинный список ингредиентов этих загадочных и возбуждающих фантазию глаз. Тяжелые ставни мироздания готовы захлопнуться; успеете ли вы, дорогие читатели, угнаться за потоком светящегося импориума и, протиснувшись сквозь плотную толпу любопытных, вместе со мной лицезреть столь дивную картину. Надеюсь, что да.
   Девушка выбралась из бочки, и, как соленая сельдь, не успевшая перед смертью выпустить из своих недр пучки искрящийся икры, отряхнулась и поняла, что находится в мире, в котором, судя по всему, жизнь не обрадуется ей, и, подобно Морровинуду, предложит столько вариантов существования, что она скорее утопиться в зловонной жиже собственной трусости, нежели отправиться исследовать неприветливый и опасный для одинокой жительницы морепродутового магазина мир. Алазадралия оглянулась по сторонам, и жуки, отбивая хитиновыми лапками воинственную дробь, оповещающую подземное войско о начале атаки, пошли в ее сторону. По спине пробежали мурашки, словно сотни седобородых одновременно спели песенку травоядных троглодитов из кладового княжества Штрихцнургар и тут же умерли, оставив после себя холодок, побуждающий подниматься и танцевать маленькие пупырышки, один другого краше. Все это поколебало и так крепко поколебленную психику Алазадралии, добавив в список душевных расстройств еще одно, совершенно не вписывающееся в Кодекс Психиатра, но создающее плодородную почву для его переписывания в угоду чванливой бюрократии, так и молящей небеса о ниспошлении им блага в виде такого налога, которым можно будет обложить всех психологов и психиатров мира. Вот тогда запляшут они, ударяя себя по бокам и дрожа, как лепесток шипящего в ночи куста и напишут такие картины, увидев которые, даже самые придирчивые и циничные исскустововеды сглотнут слезу и заплачут, как плачут обычно куски колбасы, наколотые на вилку. Но я отвлекся. Когда насекомые были всего в паре метров от лица, девушка вскрикнула и увидела, как монстры скидывают с себя личину чудовищ и превращаются в прекрасных мужчин и женщин, прикрывающих свои злачные места ошметками разорванных на куски богов и беззвучно стонущих в унисон картавому мужчине, спускающемуся по золотой лестнице и подающему Алазадралии свою морщинистую, но сильную руку. Борода, длинная как веселая червя, ушки хаджида, походка дворянина и лицо балующегося смешиванием различных алкогольных напитков паренька, какого можно обычно встретить в каналах под Вивеком, когда гаснут фонари и ординаторы удаляются в свои ординаторские.
   Старик повел Алазадралию по длинным, просторным коридорам, по бокам которых стояли вьючные гуары, на которых были навешаны тюки с семечками, курагой, шоколадными скрабами и кусочками человеческих тел, нанизанных на тонкие алмазные палочки, нагреваемые силой аппетита прямо во рту крадущихся жизнью жителей этого прекрасного мира. Женщины плясали, расплескивая вина, а пузатые мужички играли на виолончелях, при этом задорно приплясывая и шевеля усами, словно сама смерть пала перед ними и теперь молит о пощаде, которую, она, наивная, конечно же не получит.
   В кабинете, за столом сидел Маркош и писал нечто на бумажке. Увидев ее, он сверкнул глазами и начал рвать свое творение, на которое он потратил столько времени, превращая его во множество мелких кусочков. Они падали на пол и растворялись в прохладном тумане.
   «Уничтожь нас, разрушь статуи древних богов, порви путы логики, дай волю хаосу и абсурду» - шептали девушки и мужчины, потягиваясь и протягиваясь своими длинными и не по-человечески ловкими руками к Алазадралии.   
   Она закрыла глаза и когда открыла, то поняла, что стоит на земле в пещерке и дочитывает седьмую строчку из всего десяти существующих. На последней она остановилась, смахнула с себя пыль времен и двумя энергичными движениями порвала бумажку на четыре части и бросила на холодную землю. Крошечные листочки закружились в воздухе, начали таять и, опустившись на землю, растворились в прохладном тумане вечности.
   Маркош улыбнулся и стал уменьшаться, все более и более теряя человеческие черты. Через пару минут было ясно, что в мире стало на одного Маркоша меньше и на одну светящуюся сыроежку больше.
   Алазадралия вышла из пещерки и упала в объятия Губника.

[B]Читайте свежие главы Истории Ульфгриба ! [/B]
ПрофайлОтправить личное сообщениеВернуться к началу страницы
+Цитировать сообщение
 
LordHaosa
  post 16.07.15 - 19:33   (Ответ #83)
Пользователь offline

-----


Гриборожденный
Группа: Обыватель
Сообщений: 473
Репутация: 33
Нарушений: (0%)
Эпилог

   Пушок, веселый, полный сил и желаний, стоял в порту и смотрел, как утренний прибой пытается расшевелить застоявшуюся поверхность пляжа, увлажняя ее своими бурными, но теплыми водами, нагоняя прохладную свежесть на трех суетящихся личностей, Губника, Алазадралию и Вальдемара. Лучники взяли их багаж и занесли в гриб; вскоре послышался и голос консула:
   - Дамы и господа, всемилостивейшие судари и сударыни, корабль готов, прошу на борт.
   - Сейчас! Ну, ладно, друзья, нам пора уже. Много мы с вами пережили, много повидали; интересно было местами, иногда скучали, куда без этого, вот пришло теперь время и расставаться. Но ничего, придет время, встретимся еще. Господин магистр, - Губник пожал руку магистру, стоящему рядом с Пушком, - было приятно с вами взаимодействовать.
   Когда все забрались на корабль, и консул уже приготовился отдать приказ о взлете, на горизонте показалась статная фигура молодого человека, облаченного в мундир имперского офицера. Не говоря не слова, он крепко обнял магистра, потом Пушка и поднялся на борт. Это человек совсем недавно был свиньей, но внезапное рассеивание грибного духа в пещерке, порвало путы проклятья, наложенного на потомство магистра и Алазадралии, и вернуло все на свои места.
   Пассажиры еще раз помахали присутствующим в порту и, оторвавшись от воды, скрылись в облаках.
   Как вы уже, наверное, догадались, все закончилось благополучно. Я могу лишь аплодировать вашей догадливости и добавить несколько подробностей из сложившихся в скором времени биографий главных героев, старясь ничего не упустить.
   Алазадралия и Губник, сразу же по прибытию в Сиродил, открыли частную наемническую организацию, сложили оружие и, купив домик на берегу живописной речушки, добросовестно замиловали на благо себя и своего малочисленного окружения. Вальдемар, получив назад свое поместье, остановился там и прожил еще довольно долго вместе со своей пчелой и воспоминаниями.
   У Передиктуса, как только он отошел от бдения над своими безрадостными мыслями о потерянных стихах, вдруг неожиданно появилось вдохновение, и он за пару часов написал поэму, принесшую ему всемирную известность.
   Атаман, с дрожащими усиками и полным осознанием невозможности повернуть колесо истории вспять, все-таки рискнул предъявить письмо Губника своему магистру, но он только рассмеялся, напоил несчастного коньяком и простил, вернув все почести и подобающие верному служащему привилегии.
   Консул, воспользовавшись безвластием в полушарии своего исчезнувшего соседа, присвоил его себе, чем получил множество бонусов и политических очков, позволивших ему добавить к своему имени слово «Великий».
   Лишь у Пушка и магистра не произошло никаких существенных изменений. Хотя нет, Пушок стал председателем совета магов и непосредственным заместителем магистра. Многие убеждали его покинуть остров, отправиться на поиски приключений; имея богатые знания и опыт в тесном содружестве с репутацией и рекомендациями высшего слоя монастыря, он мог занять хорошее место в Коллегии Винтерхолда или замахнуться на сам Имперский Город, но он все уверенно отрицал, уверяя, что он должен остаться, что здесь ему комфортнее всего.
   Пушок сидел на бережке; он закрыл глаза и представил, как бесконечное соленое море вливается в его глаза, нос, уши и сливается в одно цельное, безликое, но чистое пространство. Пространство, в котором есть всего два субъекта единого: хаджит и море.

[B]Читайте свежие главы Истории Ульфгриба ! [/B]
ПрофайлОтправить личное сообщениеВернуться к началу страницы
+Цитировать сообщение
 
Vikki
  post 17.07.15 - 22:08   (Ответ #84)
Пользователь offline



Blah blah blah
Группа: Стражник
Сообщений: 1 577
Репутация: 154
Цитата: (LordHaosa @ 02.06.15 - 12:49)
   Хаджид, облаченный я черные одежды, сидел на троне и смотрел на наполненные бокалы, стоящие напротив точно таких же людей в черных одеждах и смотрящих в сторону трона.

Вот здесь мне не очень понятно: наполненные бокалы были в руках людей, стоявших напротив трона? Или напротив трона стояли люди, а на полу перед ними стояли бокалы?
И что значит "точно таких же людей"? — Потому что хаджиты не люди, а зверораса. Может, имелись в виду точно такие же черные одежды?
ПрофайлОтправить личное сообщениеВернуться к началу страницы
+Цитировать сообщение
 
LordHaosa
  post 18.07.15 - 07:11   (Ответ #85)
Пользователь offline

-----


Гриборожденный
Группа: Обыватель
Сообщений: 473
Репутация: 33
Нарушений: (0%)
Под стоящими я предполагаю не только хаджидов, но и других расы, облаченные в черные мантии, такие же, в какую был облачен главарь. Другими словами, мантия - это единственное, что их объединяет.

Насчет стаканов. Они стояли на столе, перед ними стояли люди и смотрели на трон.

Хотя согласен, немного коряво получилось.

[B]Читайте свежие главы Истории Ульфгриба ! [/B]
ПрофайлОтправить личное сообщениеВернуться к началу страницы
+Цитировать сообщение
 
Vikki
  post 18.07.15 - 14:45   (Ответ #86)
Пользователь offline



Blah blah blah
Группа: Стражник
Сообщений: 1 577
Репутация: 154
>> LordHaosa:
Переделайте, пожалуйста!
Этот фрагмент совсем не по-русски написан.
ПрофайлОтправить личное сообщениеВернуться к началу страницы
+Цитировать сообщение
ОтветитьСоздать новую тему
 

Цитата не в тему: Господа юмористы, в трагики не хотите? Бедными Йориками обеспечим. (Alvirdimus)
Упрощённая версия / Версия для печати Сейчас: 28.03.24 - 20:27