Помутнение Реалий

[Mescalito]

Золотая дорога. Раннее утро 5 числа месяца Первоцвета.
- Ты же говорил, что этой ночью здесь должен будет проходить караван! – проворчал редгард и искоса посмотрел на своего соплеменника. – Скоро светает, а дорога пуста как мой кошель! Мы что, зря всю ночь тут просидели? А, Дин?
Второй темнокожий бандит лишь нахмурился и поджал толстые губы. Помолчав с минуту, он нехотя распорядился:
- Ждём ещё полчаса, и снимаемся.
По густому кустарнику, обильно украшающему обочину дороги, прошёлся тихий, одобрительный гул. Прошло ещё десять минут, потом ещё десять, и разбойники, все как на подбор чернокожие, уже собрались отправляться в логово своего братства, как раздался тонкий, почти не отличимый от птичьего посвист дозорного. Вдалеке на Золотой дороге полоску горизонта затуманила пыль, поднятая в воздух копытами лошадей идущего со стороны Скинграда каравана.
- Ну, что я говорил! – довольно оскалился Дин и отдал команду не расслабляться, переданную по цепочке от бандита к бандиту. Отряд Братства Ангвис подготовился к нападению.

Морнеанго ехал в телеге, удобно устроившись между двух бочек, мешавших его ослабленному телу трястись и качаться из стороны в сторону из-за плохой дороги. Уги, как они и договаривались, бегал в Скинград, пока караван останавливался на короткую ночлежку в предместьях города, и пополнил запас стрел и лечебных снадобий ассасина. Теперь мальчик мирно посапывал в сене, обильно устилавшем дно повозки. Даже кучер, хоть и честно сопротивлялся нападавшей на него дрёме, время от времени покидал сознание и отправлялся совершать променады по просторам манящего царства Вермины. Мерное цоканье копыт бредущих друг за другом вереницы лошадей и щебетание птиц не предвещали беды...
Однако внезапно раздался резкий свист, разительно отличающийся от тонкого голоска певчих птичек, и из засады с криками и улюлюканьем выскочила дюжина головорезов, без всяких прелюдий, как это и заведено у подобных субъектов, начавшие сносить головы подвернувшихся пешеходов, опешивших от неожиданного налёта. Немногочисленные бойцы, вызвавшиеся охранять караван в пути, быстро сориентировались и, достав мечи и копья, вступили в схватку.
Морнеанго распахнул глаза едва услышав лихой бандитский свист и после безрезультатной попытки подняться и устоять на ногах просто спрятался за бочками и нащупал дротики на перетянутой поперёк груди ленте. Уги же был настроен менее воинственно, что и понятно: чего ещё можно ожидать от десятилетнего пацана.
- Папа! – пискнул мальчик, но кучер уже соскочил с козел и обнажил свой кинжал. Глазёнки Уги округлились, но он проявил себя с хорошей стороны – не начав беспорядочную беготню и не упав в обморок, он после секундного замешательства шикнул данмеру – «Ложись!»– и принялся закидывать ассасина охапками сена. Морнеанго, понимавший, что сил у него хватит только на один бросок, а потом его наверняка изрубят в капусту, смиренно распластался за бочками. Уги замаскировал своего попутчика, а потом, заготовив ещё одну кучу сена, и сам зарылся в неё.
Битва, судя по звукам, длилась недолго, и визг женщин, сопровождаемый противным гоготом и пошлыми шуточками, ясно свидетельствовал о том, в чью пользу она завершилась. Морнеанго лежал, обливаясь потом, и гадал, обнаружат их или нет, а снаружи крик опозоренных перед смертью женщин сменился топотом ног грабителей, разорявших повозки. Тут совсем рядом раздалось:
- Тьфу, а тут одно сено!
Ему вторил противный, гнусавый голос:
- Что-то небогатый улов в этот раз!
Поднявшийся ропот угомонил новый, уверенный голос, принадлежавший, видимо, главному.
- Расслабьтесь, ребята. Этого вполне хватит, чтобы обеспечить Братство самым необходимым на неделю, а то и больше! А скоро, как вы уже знаете, нас ждут лёгкие денежки, и немалые!
Негодующее бурчание сменилось довольным гудением, но тут снова раздался голос атамана:
- Ну чего ты так уставился на меня, балбес? Неужто не слышал, что Коки-Питона договорилась с какой-то шишкой, и тот подкинул непыльную работёнку?
Секундная тишина свидетельствовала о том, что “балбес” действительно не слышал ни о чём подобном, и кто-то насмешливо протянул:
- Уууу! Да об этом всё братство гудит! То ли советнику какому, то ли ещё кому, позарез какой-то особо ценный порошок из другого плана понадобился! Ну, из того портала, что в Нибенее! Вот он нас и подрядил его таскать оттуда! Да там у него тоже свои есть походу, – нам только в портал шагнуть, а там уже нас ждать будут с порошком этим, сечёшь тему? Дело на два пальца, а лавэ с этого – закачаешься!
Раздался звук хорошего подзатыльника, и растолковывающий “тему” бандит обиженно заворчал:
- Ты чего, Дин? Все свои! А этих мы всех перебили!
Уги, услышав это, испуганно пискнул, и налётчики насторожились, однако списали всё на птичьи трели.
- Ладно, хватит трепаться! – скомандовал Дин. – Собирайте добро и поджигайте телеги!
Бандиты закопошились, и пять минут спустя Морнеанго начал глухо кашлять в кулак из-за клубившегося в загоревшейся повозке удушающего дыма. Судя по звукам, бандиты всё ещё сновали неподалёку, но мешкать было нельзя.

[kazarey]

Разрушенная деревня в пяти милях от границы Валенвуда с Эльсвейром. Ночь с четвертое на пятое число Первоцвета.

До деревни, не так давно пережившей нападение патриотично настроенных хаджитов из Ренриджа Крин, Арничирр добрался к началу ночи. В пути, по его же неосторожности, хаджит ввязался в драку с гоблином – благо тот был один и к сражению был явно не готов. Цель была не столь сложная, тем не менее, она оказалась весьма хлопотной. Там же Анри и оставил свой доспех, недавно приобретенный у кузнеца в Имперском Городе, - эта стычка дала понять коту, что грубая, хоть и легкая, кожа стесняла движения во время боя. Собственно, вряд ли доспех был сделан специально на хаджитов, с учитыванием особенностей их физиологии, да и стиль боя Анри, уже совсем не малое время им практикуемый, был несколько специфичен.
Уставший и потрепанный, хаджит никого живого в деревне не застал. И если во вчерашней газете (в которой каким-то чудом упоминались события, с момента происшествия которых прошло чуть больше суток – при условии того, что и сообщать собственно некому было) говорилось про какие-то дополнительные отряды, то и солдат из предполагаемых патрулей тоже не наблюдалось. Анричирр, не обременяя себя лишней осторожностью, постепенно двигался вдоль домов (а точнее вдоль того, что от них осталось).
- Интерресно, кому-нибудь приходило в голову, что жерртв можно и похоронить? – пробурчал себе под нос Анри, не испытывая никакого эстетического удовольствия от созерцания мертвых жителей деревни и их не менее мертвых лиц.
Дойдя до измазанного сажей и пеплом дерева, видимо, ранее обозначавшего условный центр деревни, сутай прекратил свое эпическое шествие среди мертвых под светом двух лун и осмотрелся.
Анричирр подумал, что его решение попробовать найти какие-то зацепки в этом месте, было весьма самоуверенным.
Некоторое время он посвятил тому, что обшаривал немногочисленные уцелевшие дома, внимательно осматривал (павших хаджитов сутай, пересиливая отвращение, пытался еще и обшаривать) тела. Это было совершенно бесполезно, и Анри осознавал это еще до начала затеи. Слишком большая была площадь для прочесывания и поиска каких-либо улик, и полное отсутствие ниток, связанных с деревней. Хотя…
Хаджит уселся на деревянный заборчик, ограждающий дерево.
Он ошибался. Нитка была – мальчик, единственный выживший после всей этой резни. Но слишком тонкая была эта нить, чтобы выдержать небрежного обращения – парень бредил, что не мудрено после произошедшего. Однако шансы были, и если он смог бы прийти в нормальное самочувствие, и Анричирр смог бы поспрашивать его… хотя бы о том же “радаре”, следы которого сутай здесь не нашел. Единственное, что его смущало – собственная расовая принадлежность, которая могла вновь здорово напугать мальчика…
В этой деревне хаджита ничего не держало, и он с облегчением вышел за ее территорию, но не стал далеко отходить – уселся у ближайшего дерева. Конечно, впечатление от такого выбора места для отдыха вряд ли у кого-нибудь было бы положительным, но оно было относительно безопасным – животные боялись огня, которым раньше была охвачена деревня, и сейчас вряд ли стали бы появляться рядом. Анри достал из сумки все те небольшие запасы еды, которые приобрел еще утром четвертого числа в “Купеческом трактире”, и съел их все, не оставляя ничего – за день пути тот сумел проголодаться зверски. Почти в прямом смысле…
Закончив трапезу, хаджит позволил себе отдохнуть некоторое время возле догорающей деревни, а потом, когда на небе начало постепенно светать, направился к Золотой дороге…

Сообщение отредактировал KaZarey - 18.01.09 - 01:51

[Morneango]

Морнеанго выждал ещё немного и поднялся из сена, вынырнув из него, как пловец из воды. Рот его был зажат ладонью, а глаза слезились от едкого дыма, всё вокруг плыло и двоилось. Медлить было нельзя. Превозмогая боль в плече, он разгрёб сено, в том месте, где лежал мальчик. Уги был без сознания, дым и страх сделали своё дело, отправив его в небытие.
«А ведь он спас мне жизнь…» - эта мысль мелькнула в голове убийцы, когда он снова увидел перед собой сорванца. Ассасин всё ещё слышал голоса разбойников, которые седлали своих коней и нагружали их награбленным товаром. Сейчас покидать повозку было равносильно самоубийству, но огонь всё быстрее охватывал её, грозя сжечь обоих заживо. Решив рискнуть, Мор прижал к груди  мальчонка и по-змеиному ловко сполз с повозки коснувшись земли. Бандиты, ослеплённые видом хабара и лёгкой наживы не заметили двух теней скользнувших в сторону кустов. Лишь там, в безопасности, убийца позволил себе расслабиться и, уложив Уги на землю, облокотился на валун и потерял сознание…

Ассасин очнулся от того, что кто-то дул на его лицо и тряс за плечо, пытаясь привести в чувство. Закрывшись рукой он махнул, отгоняя того, кто осмелился потревожить его покой и тут же зажмурился, схватившись за плечо, которое пронзила резкая боль.
-  Лежите! – услышал он испуганный возглас Уги, - вам нельзя двигаться!
- Что… где я? – данмер поднялся глаза увидев перед собой до смерти перепуганного мальчика, одежда его была в крови, лицо бледным, а глазки широко раскрыты.
- Вы в безопасности, Уги позаботился о вас, - голос мальчика так же дрожал, выдавая его страх. Но, надо отдать ему должное, он смело держался и не бросился бежать, а остался с Морнеанго, всё это время пытаясь привести его в чувство.
Ассасин сделал усилие, пытаясь подняться, но тут же опустился обратно скривившись от боли и сжав плечо пальцами. Решив пока не делать резких движений, он расслабил тело и снова посмотрел на перепуганного мальчика.
- Не бойся, здесь мы в безопасности, - данмер посмотрел в сторону дороги, где догорали разграбленные повозки и лежали обгоревшие трупы, тех, кому было суждено умереть сегодня, - твой отец мёртв, - сказал он, снова посмотрев на Уги, - тебе нужно вернутся домой.
- Нет! – выкрикнул мальчик и, схватив руку убийцы, прижался к ней, - я пойду с вами!
- Уги… - Морнеанго вздохнул и снова сощурился, теперь боль в плече не прекращалась, - хорошо, ты пойдёшь со мной, но сперва вернись к повозкам и принеси все, что сможешь найти, хорошо? – он посмотрел на Уги и тот, кивнув и вытерев слёзы, встал и побежал в сторону дороги, но увидев, что бандиты ещё не ушли притаился в кустах и решил подождать. Тем временем ассасин оторвал от одежды лоскут ткани и кое-как перевязал плечо, остановив кровотечение. Теперь оставалось только ждать, пока бандиты уйдут, и можно будет выйти из своего убежища.

[novoxodonossar]

Ближе к обеду 5 дня месяца Первоцвета.

- Ох, как я устал , как устал,  - пыхтел старый экс-архимагистр, вытирая струящийся по вискам пот, когда они с рабом наконец добрались  до храмового района столицы. Придавленный тяжеленным мешком аргон лишь сдавленно и злобно фыркнул в ответ на это. Но, какое дело старому работорговцу было до рабочего скота, сроду этот потомственный дворянин тельвани не стал бы заботится о каких-то там рабах.
- Теперь в церковь и  там поискать этого, м-м-м как его... - старик немедля полез в карман и достав обрывок пергамента подслеповато вгляделся в свои каракули. Увы память с каждым годом его воистину длительной жизни давала всё больше сбоев. - ... так, где тут... ага вот - Отина Тревана.
Священника он обнаружил внутри храма, пузан благостно взирал на паству, которая переваривала только что  произнесенную жрецом проповедь. Нар протолкался сквозь толпу и попытался привлечь внимание проповедника. Он несколько раз хрипло кашлянул и стал делать страшные глаза взглядом показывая Тревану на двери храма. Увидев что жрец его понял Марвани вышел вон.
Отин Треван с большим сомнением наблюдал за поведением старого данмера, мало ли придурков на белом свете, но тут он припомнил что кажется совсем недавно беседовал с этим странным стариком и решил выйти. А выйдя он уставился на данмера и сложив руки на пузике елейно спросил:
- Что случилось почтеннейший? У вас плохой сон или духи прошлого докучают вам?
- Кха... -  только и смог ответить Нар на такое веселое заявление и тут же мстительно сообщил краснорожему служителю культа Девяти:
- Великий Клавикус Вайл напоминает тебе, почтеннейший, что за тобой должок, который уже давно пора вернуть!
И с нескрываемым удовольствием старик наблюдал, как розовые, готовые лопуть от сытости щеки мгновенно побледнели и увяли, приняв пепельный оттенок.

[Snerrir]

Золотая Дорога. Утро.

Из-за непредвиденной стычки с легионерами отряд хаджитских террористов-подрывников сильно отстал от графика. По первоначальному плану, Ренриджи должны были присоединиться к прошедшему ночью через город каравану с припасами для праздника, но, пока хаджиты хоронили павшего соратника, перевязывали раны да снаряжали повозку, высланный из Кватча обоз уже съехал с временной стоянки.
Все утро прошло в бесплодных попытках догнать убежавшее “прикрытие”.  Несмотря на то, что повозка была запряжена парой отборных тяжеловозов, двигалась она куда как менее резво, чем того хотелось хаджитам - дубовые бочки с двойным дном, заполненные выдержанным скинградским вином и пиройловой смолой, оказались неожиданно тяжелехоньки, а пересеченный ландшафт отнюдь не облегчал дорогу.
Настроение в отряде царило самое что ни на есть мрачное. Исполнявшие роль возниц “ветераны” то и дело хмуро косились на взбирающееся по небосклону солнце и щелчками кнута пытались заставить лошадей тащить повозку быстрее; Снорри уныло сгорбился в седле, с головой уйдя в расчеты времени до ближайшего привала, когда можно будет наконец слезть с этого четвероного пыточного устройства… про Ма’Жара же и говорить нечего.

Самое обидное, что догнать кватчских обозников почти удалось. Хотя… это с какой стороны посмотреть. Когда налетевший со стороны небольшой рощицы ветерок вместо лесной свежести и запаха молодой листвы принес горьковатый смрад пожарища, террористы насторожились и притормозили. После же того, как чуткие хаджитские уши различили впереди довольный гогот и заковыристые редгардские ругательства, казавшаяся до того форменным издевательством задержка неожиданно превратилась в ниспосланную Богами благодать.
Катай, как-то незаметно ставший в небольшом отряде главным, тихо, но зло выругался сквозь клыки, соскочил с повозки, подхватил одну из тягловых за уздцы и принялся заворачивать неповоротливую телегу обратно, в сторону Скинграда. Остальные пытались ему в этом помочь, стараясь работать быстро, но, по возможности, тихо.
Некоторое время казалось, что вовремя предупрежденный отряд сможет избежать приготовленной злой судьбой ловушки. Но затем эта самая судьба, похоже, решила, что шутки кончились и устроила очередную пакость. Один из впряженных тяжеловозов – на редкость флегматичная и невозмутимая животина – почему-то счел именно этот момент наиболее подходящим для того, чтобы высказать всю свою неприязнь к мерзким двуногим поработителям, что вначале всю дорогу заставляли его тащить неподъемный груз, а теперь немилосердно рвали узду, пытаясь заставить его развернуться… Проще говоря, он заржал.

Шуточки и разговоры в стане противников тут же смолкли. На пару секунд над Золотой Дорогой воцарилась такая плотная тишина, что можно было различить тихое потрескивание догоравших повозок и фургонов, а затем затишье было безжалостно растоптано стуком тяжелых бандитских сапог. Выскочивший первым из-за угла темнокожий разбойничек, увидев, что вместо нарисованного напуганным воображением патруля легионеров им противостоит всего лишь четверка усталых и потрепанных хаджитских торговцев, опустил оружие и издевательски расхохотался:
- Эй, Дин! Глянь-ка, кто тут к нам пожаловал!
На широком, темном лице вожака змеепоклонников расплылась наглая масляная улыбка:
- Да я уж вижу… Попались кошки мышкам в лапы.
По скромному мнению Снорри, которое йокуданец, конечно же, не стал бы учитывать, подобные шуточки про известное сходство хаджитов с кошками уже давно растеряли последние остатки юмора (если он в них вообще изначально содержался). Лет эдак с пять тыщ. Подельники Дина, впрочем, сочли их вполне забавными, что явно свидетельствовало о прискорбном засилии расовых стереотипов в мозгах грабителей… Жаль вот только трехкратное численное преимущество не позволяло полукровке высказать свое недовольство вслух.

Вдоволь насладившись хохотом подчиненных, новоявленный удачливый атаман вскинул руку, заставив смешки умолкнуть.
- Ну что, хвостатые, бросайте железки, сейчас мы вас, хе-хе, грабить будем.
Пятнистый вожак-катай поднял лапы с втянутыми когтями, показывая, что признает тактическое преимущество уроженцев Хаммерфелла и произнес:
- Хоррошшо-хоррошо. Усспокой своих ребят, человек – можете забиррать повозку и все, что в ней находится…
- Но Яррги… - попытался было протестовать сидевший в повозке второй “ветеран”.
- Vaba Maaszi Lhajiito, Jo’Thashi! – цыкнул на него вожак, но был тут же перебит нагло ухмылявшимся Дином:
- Не знаю уж, чего ты там мяукал своему дружку, киса, но ты ведь понимаешь, что свидетели нам не нужны. Извини, ничего личного… Взять их.
Дальше события развивались так, будто встречу представителей двух пустынных культур решил почтить своим присутствием сам Шигорад.
В лапе Джо’Таши неведомо каким образом внезапно оказалась грязноватая стеклянная бутылка с заткнутым промасленной тряпкой горлышком. Хаджит пробормотал какую-то бессмыслицу, ткнул осветившимся ярким янтарным светом когтем прямо в лоскут ткани, отчего тот занялся веселым пламенем и швырнул склянку прямо в подбегавшую толпу.
От увиденного глаза у вожака буквально полезли на лоб, он прошипел нечто вроде “я же велел тебе не трогать смо…” но, так и не закончив фразу, ничком повалился на землю и закрыл лапами голову. Снорри, решив, что раз уж гордый катай не погнушался контакта с грязной мостовой, то ему уж точно не стоит привередничать, не мудрствуя лукаво последовал примеру Ярги… и не зря.
Кувыркаясь, бутылка рухнула аккурат посреди вражьей фаланги.

Жахнуло.

Скорчившийся на земле зверолюд почувствовал, как шкуру опалило нестерпимым жаром. А в следующее мгновение уши резануло диким, ни с чем не сравнимым воплем боли. Кошак, не слишком веря в то, что ему удалось выжить, приподнял голову и осторожно огляделся.
Дин, в нагрудник которого и угодила бутылка, попросту исчез, еще три истерзанных тела рядом с ним не подавали признаков жизни, остальные кое-как поднимались с земли, но выглядели изрядно прокопченными.

Снорри заметил, как рядом зашевелился, а затем вскочил на ноги катай. Ярги недобро оскалился, выхватил из ножен саблю и понесся на деморализованного противника с воплем:
- Таши! Пирроман хррренов! Выживу, лично тебя прридушшу! ЭЛЬСВЕЙР!!!
Приободрившиеся Ренриджи последовали примеру вожака и вскоре над Золотой Дорогой вновь раздавался звон клинков.

Сообщение отредактировал Snerrir - 24.01.09 - 17:58

[Mescalito]

Храмовый квартал столицы.
Побледневший Треван воровато огляделся по сторонам, не слышал ли кто восклицаний старого хрыча, и, мотнув головой, увлёк Марвани за собой в храм. По дороге к своей келье аколит церкви Акатоша успел весь вспотеть и известись.
«Вот так дела! – думал священник. – Что-то Вайл совсем терпение потерял... Чует, что я и не собирался его поручение выполнять... Что же теперь будет? Ну не убивать же меня он этого данмера послал...»
Отин Треван юркнул во мрак маленькой каморки, освещаемой лишь подрагивающим пламенем огрызка свечи, пропустил внутрь Нара с аргоном и плотно затворил дверь. Присев на краешек кровати и сгорбившись, имперец утвердил локти на коленях и принялся нервно растирать ладони.
- Я... Прежде скажите, то, что вы сказали про должок – это всё, что поведал вам Вайл?
Марвани медленно кивнул, а священник выдохнул и, помявшись немного, затараторил:
- Понимаете ли... Да, я поступил на службу Вайлу, но поверьте, не от хорошей жизни! В наше время совершенно невозможно прокормить семью! А у меня ведь еще и дети есть! – при упоминании о детях Треван как-то запнулся и отвёл глаза. – До этого услуги были так, по мелочи... А сейчас, Клавикус поручил мне убийство! Убийство, понимаете! Я не знаю что мне делать! – по лоснящимся щекам попа, которые свидетельствовали о том, что жизнь в услужении даэдрическому принцу стала явно легче и лучше, потекли слёзы. – Эта проклятая баба сама в своё время выслужилась перед Клавикусом, за что тот щедро одарил её! А теперь она предала идеалы своего лорда, и должна поплатиться жизнью! Но я священник! Меня отлучат от церкви! Я не могу замарать руки человеческой кровью! Я не могу...
Поп зарыдал, хлюпая носом и утирая рукавом мантии текущие сопли. Немного успокоившись, он поднял красные глаза на волшебника и прошептал:
- Помогите мне, прошу! Избавьте землю от этой женщины, принесите покой её душе, и Клавикус Вайл будет доволен! Помогите мне, и вам воздастся за славные деянья ваши! Более того, я готов поделить с вами пополам прибыль от обещанной мне за убийство награды! Поверьте, это будут немаленькие деньги, мой лорд всегда щедр к своим слугам!
Отин Треван, с надеждой заглянув в глаза архимагистра, принялся распинаться и сулить старику помимо золота доброе расположение могущественного принца-даэдра, а также богатства и блага, ожидающие после смерти его душу за свершение благого дела.

[kazarey]

Недалеко от Золотой Дороги. Утро пятого числа Первоцвета

Анри прошагал немало миль за всю свою жизнь. Под палящим Солнцем, под холодными и недоступными Секундой и Массером; буквально в паре шагов от разбитого разбойниками лагеря и в богами забытой глуши; бодрый и соблюдающий все осторожности в пути, голодный и уставший, пропускающий мимо себя все с виду маловажные детали. Он умел выслеживать врагов (ну, или дичь, смотря какое время), умел прятать, и, следовательно, умел и находить, так что его способности редко оставались без дела, и Анричирр стал уже привычным к подобным прогулкам от одного края провинции к другой.
Однако сейчас хаджит действительно замаялся идти. Более того, он был сильно раздражен бессмысленностью своих действий. Ну какой еще человек плелся половину провинции только для того, чтобы несколько ночных часов к ряду обыскивать разрушенные, все почерневшие и покрытые пеплом из-за недавнего пожара дома и обыскивать трупы хаджитов-неудачников, умудрившихся погибнуть во время собственного нападения на окраинную деревушку?
Анричирр вышел из густого леса на поляну, осмотрелся. Протопал он немало времени, так что у него были основания полагать, что он уже где-то возле Золотой Дороги.
Он расстегнул ворот своей рубахи, подставляя свою шею, изуродованную косым шрамом, молодому весеннему ветру. Он, казалось, сразу же после этого оживился, и подул с новыми силами на сутая, растрепывая шерсть утомленного после долгого и бессмысленного пути Анри. Он, после оказанной природой чести, начал подумывать о том, что и сейчас сделать небольшой привал не помешает…
Вдруг с юга вдруг полетели и загалдели птицы. И – почти сразу же – раздался странный громкий звук, будто бы после применения сильного заклинания с внушительного размера огненным шаром. Однако мага, достаточно сильного, чтобы суметь сотворить подобное, Анричирр не встречал уже года три.
“Взрывчатка?” – ход мыслей сутая не останавливался ни на мгновение, и его память сразу же нарисовала разрушенный храм Зенитара в Лейавиине.
“Где взрывчатка – там Ренриджа Крин, дорогуша. А тебе еще следить за ними поручили, помнишь? Теперь убедился, что лучше заранее умыть руки и не связываться?..”
“Откуда им вообще появиться здесь?! Зачем?”
“Я откуда знаю? Может и не они вовсе. Может маг какой-нибудь с ума сошел да потренироваться решил. Может, повозка с какой-нибудь статуей с дороги съехала и лишила недельного заработка и работы скульптора-автора. Иди да проверь, раз такой умный.”
“Вот пойду и проверю!”
Прислушавшись к внутреннему голосу и осознав, какую чушь он несет, Анричирр побежал в сторону взрыва. Ветки леса нещадно хлестали хаджита по лицу, то и дело норовя попасть в глаз или побольнее щелкнуть по носу, так что в добавление к очаровательной царапине на шее сутай был еще и основательно исполосован к концу своей пробежки. Которая, впрочем, затянулась на небольшое время: или из-за скорости хаджита, или из-за длины расстояния, ему так и не удалось решить.
Глазам Анри представилась весьма… малоприятная картина для уроженца Эльсвейра. Непосредственно на Золотой Дороге (а то, что это была именно она, у сутая не возникало никаких сомнений) происходила драка между хаджитами и негра редгардами, причем контекст происходящих событий был совсем непонятен. Рядом с ними стояло две повозки, одна – целая, другая – горящая ярким пламенем, возможно – из-за предполагаемого взрыва или огненного шара, этого Анри тоже не удалость решить. А в битве в ход шло любое оружие – редгарды, как Анричирр смог разглядеть из-за кустов, ограничивающих лес от дороги, были вооружены в разнобой, а представители Эльсвейра были вооружены преимущественно длинными катанами и своими острыми когтями. В этом отношении Анри от них не отличался совершенно.
Сутай некоторое время колебался, как ему поступить. С одной стороны – собственная безопасность. Хаджиты были в очевидном меньшинстве, двое из них сражались в одиночку сразу с двумя противниками, и ввязываться в это не очень-то и хотелось. С другой – собственный… патриотизм. Анричирр, переживший и в своем юношестве, и в своем осознанном возрасте немало событий, никогда не шел против своего народа. Даже тот договор с офицером Бруно он заключил только из-за собственного интереса к сложившейся ситуации и фатальной нехватки денег. Так что Анри сомневался не слишком долго, осознав, что просто так уйти и бросив собратьев в проигрыше, он все равно не сможет.
Он отстегнул со спины колчан с луком – в такой куче-мале толку от дальнобойного оружия будет не сильно много – и вышел из кустов к происходящей битве, обнажив катану. Рядом с ним оказался как раз один из тех хаджитов, дерущихся с двумя редгардами, и он переживал не лучшие времена – начал сдавать позиции под натиском. Анричирр подбежал к нему и отразил удар меча, направленный как раз против хаджита (который, как первый заметил, мог стать и вовсе последним и решающим – блокировки удара вовсе не наблюдалось). Редгард совсем не ожидал такой атаки и замешкался – но лишь на мгновение.
Меч, который почти только что мог сразить собрата Анри, сейчас наносил удар ему самому. Сутай отскочил, а когда редгард все-таки нанес удар по земле, попробовал выбить клинок из рук противника катаной, ударив по рукояти. Редгард едва успел отвести оружие и тем самым замахнуться. Очередной удар Анричирр принял катаной, и некотрое время они стояли, пытаясь пересилить друг друга. Впрочем, вскоре хаджит убрал катану и отскочил в сторону от траектории удара редгарда, благо, тренировался он этому приему достаточно долгое время, и сейчас провести его ему удалось. Противник, не ожидавший прекращения сопротивления со стороны проклятой кошки, действительно с силой ударил по воздуху, и на некоторое время потерял равновесие, подставляя спину хаджиту. Сразить редгарда для Анри уже не представляло проблемы. После этого он подбежал к оставшемуся редгарду, сражавшегося куда лучше своего павшего собрата. Хаджит и его соотечественники явно не ожидали подобной поддержки со стороны, но нисколько не противились помощи – не время, да и незачем.

[novoxodonossar]

Сиродиил Храм Девяти. Келья священика Храма.

Нар брезгливо оглядел скромное убранство жилища жреца и под нос себе проворчал:
- Зачем святошам деньги, в могилу чтоли положит. - потом сделал благожелательное лицо и переспросил у Отина:
- Значит стало быть вы опасаетесь, что за неисполнение приказа могучего... мне-мне, ну не будем говорить Кого и так понятно, вас лишат жизни или сделают ещё чего похуже. И просите меня выполнить это приказание, так как вам ручки марать не сростно. И за мои скромные услуги вы готовы поделится половиной награды. Забавно, дело будет выполнено мной, а вы получите половину за лишь по сути посреднические функции. Не знаю как у вас тут в столице, но у нас на Вварденфелле идиоты перевелись уже много столетий назад. Они у нас там просто не выживают, а-ха-ха! Чтож, милейший не могу сказать чтоб это дело меня совсем не заинтересовало, да и не в первой мне выполнять столь деликатные поручения Сами-Знаете-Кого, но вот размер вознаграждения меня совсем не устраивает. Раз я делают большую часть работы, стало быть и большая, я бы сказал львиная часть награды принадлежит мне. Три четверти меня устроят. Или ищите себе другого исполнителя, а я своё дело сделал послание передал мне ещё назад к статуе м-м-м, ну Сами-Знате-Кого идти, да и задержался я у вас тут неприлично, меня своё дело влечёт - безаппеляционно заявил старый пройдоха.

[Mescalito]

Ручьи слёз из глаз священника перестали литься в ту же минуту, а блестящие бисеринки стремительно высохли на раскрасневшихся щеках, словно их и не было.
- Что??? – схватившись за голову вскричал священник. – Три четверти??? Да ты в своём уме, старик?! Я предлагаю тебе такую сделку, а ты ещё и торговаться удумал? Подарки моего лорда стоят целое состояние, и даже половины от стоимости очередного артефакта хватит, чтобы всю старость как сыр в масле кататься!
Треван злобно зыркал то на Марвани, то на прижавшегося от страха к двери зашуганного аргона. С трудом собравшись, он понял, что сам свалял дурака, – не следовало сразу предлагать старику половину денег – и пошёл на переговоры.
- Три четверти это слишком, сударь! Я могу нанять для... решения подобного деликатного вопроса специально обученного ммм... этому ремеслу человека за куда меньшую сумму! В вашей же квалификации я не могу быть уверен совершенно! У нас в столице идиоты тоже долго не живут!
Имперец поджал губы и вздёрнул подбородок, демонстрируя, что уж его-то, стоящего тут вполне живёхонького, идиотом называть никак не следовало.
- Впрочем... Ладно, уважу я ваш преклонный возраст, да и зачтётся мне потом богами за моё великодушие... Пятьдесят пять процентов! Но не больше, учти старик! А коли не согласен, так и катись отсюда к...
Священник вспомнил где он находится, прикусил язык и, подняв глаза и повращав ими из стороны в сторону, утвердительно кивнул, ставя своеобразную точку в своём предложении.

[novoxodonossar]

Сиродиил Храм Девяти. Келья священика Храма.

Нар громко расмеялся и восхищенно заявил:
- Клянусь всеми Даэдрами, не ожидал он жреца Девяти столь высокого опыта в торговле. Однако, полагаю вы вступили на нетвердую для вас почву. Шестедесят пять процентов так уж и быть, исключительно из уважения замечу. Впрочем, дело то ваше - я так понимаю цель магиня. Если вы полагаете что нанятый из Темного братства головорез годится для охоты на мага - не буду разочаровывать ваше искреннее заблуждение. Вам и карты в руки, дерзайте. Да только думаю Клавикус...гхм, кхе, кхе, - старый волшебник тревожно зыркнул по сторонам. Кому как не ему знать о том, что и стены могут иметь уши. Но сказанного не воротишь и посему старик продолжил, - Так вот Он, насколько я осведомлён совсем не обладает долгим терпением. Всего наилучшего, недеюсь то, что Он с вами сделает, будет в духе обычных шуток этих Господ, а значит весьма чудовищно! Хе-хе-хе.
И с этим гаденьким смехом Нар направился к двери кельи.

[Mescalito]

- Стой! – поднял руку Треван, и наглый старик замер у двери. – Стой... Что же ты так побежал-то, как угорелый? Слова не дал мне вымолвить!
Нар, наученный жизнью и уверенный в том, что поп пойдёт на уступки, не оборачиваясь расплылся в противной улыбке, которую, повернувшись к собеседнику, мигом же и спрятал, придав лицу крайне озабоченное выражение.
- Да-да?
Имперец в раздумьях пожевал губами. Марвани хоть и был стариком, однако выглядел вполне бодренько, да и даэдрический посох в мозолистой, покрытой морщинами руке вселял в Тревана уверенность в силах его обладателя. Услуги Тёмного Братства действительно обошлись бы дешевле, но налаживать подобные связи и якшаться с убийцами священнику было совсем не с руки. Толстый монах медленно, с расстановкой, делая видимые усилия, пошёл на компромисс:
- Ладно. Шестьдесят. Шестьдесят процентов от вырученных денег.

[novoxodonossar]

Там же.

- Чтож, это дело. Шестьдесят процентов меня устроят. Итак милейший, слушаю и внимаю - кто та неразумная, сумевшая разозлить Сами-Знаете-Кого? - деловито оведомился волшебник, усаживаясь на какой-то колченогий совсем непрезентабельный табурет ближе к двери из кельи.

[Mescalito]

«Ещё б тебя шестьдесят процентов не устроили, грабитель бесстыжий!» – подумал Треван, снова присаживаясь на краешек кровати, а вслух произнёс:
- Это кочующая с место на место гадалка, зарабатывающая на жизнь своим провидческим даром. Сейчас она осела в недавно отстроенной после Кризиса деревеньке, на полпути к Короллу по Чёрной дороге - Опавший Лист, кажется, так местные жители назвали свой новый дом... Уж чем там эта предсказательница насолила моему лорду, я не знаю, да и ни к чему мне нос свой в такие дела совать. Да только сказано мне было, что его наставления не дошли до её умишка, хотя наградой-то от него полученной она со всей прытью пользуется!
Священник заверил Марвани, что мимо селения он, если не будет считать ворон, не пройдёт, и, поднявшись с кровати, достал из-под подушки ритуальный даэдрический кинжал.
- Вот. Убьёшь её именно этим ножом, и ничем другим. После же возвращайся ко мне, и мы вместе отправимся к статуе.
По пути к дверям храма к Тревану подошёл монах и сообщил, что того ждут в трапезной. Тут обнаружилось, что старый колдун и сам голоден как волк, о чём явно свидетельствовало громкое урчание из его живота, раздавшееся при замечании об обеде. Деваться некуда: Треван усадил Нара с краешку за общий стол, и старик с аппетитом умял тарелку гречки с овощным рагу, после чего и был таков.

По мере продвижения по Чёрной дороге отставной архимагистр, по обыкновению своему, пинал и всячески обижал своего раба, имевшего глупость ткнуть пальцем в собственное брюхо и пожаловаться на голод.
- Вперёд, бестолочь! В местной таверне объедков пожуёшь, если таковые для тебя там найдутся! – покрикивал рабовладелец на несчастное дитя Чернотопья.
Так миновали они развалины старого форта, и, пройдя ещё немного, увидели в стороне небольшую деревушку, уютно устроенную под сенью деревьев. Путники свернули с дороги и направились к бревенчатым избушкам, чтобы узнать у местных, где живёт гадалка. Однако ещё на подступах к поселению глазам Марвани предстала странная, диковатая картина: толпа неистовствующих жителей, вооруженных топорами, вилами и факелами, полукругом обступила какую-то хижину, громко вопя кто что, отчего разобрать что-то конкретное было крайне проблематично. Погода же начала портиться, как по заказу: небо заволокли густые серые тучи, поглотившие весеннее солнышко и сменившие яркие краски дня тусклым полумраком.
«Ага, началось...» – услышал Марвани и едва не подпрыгнул от неожиданности. Старик огляделся по сторонам, но не обнаружил никого кроме сжавшегося от испуга аргона.
- Кто здесь? – буркнул в бороду данмер, и размашисто повёл посохом, едва не огрев по макушке многострадального ящера.
«Не трудись, Нар, – заметил голос. – Это всего лишь я, Барбас, гончая Клавикуса Вайла». Нар наконец понял, что голос, как и во время беседы с даэдрическим принцем, звучит прямо в его голове, и немного успокоился.
- Чего тебе? – проворчал архимагистр.
«Ай-яй, зачем же так грубо... Я просто хотел дать тебе дельный совет! Ты пришёл сюда, чтобы убить Велани, так? Пройдоха Отин... Лишь бы скинуть работу на кого-нибудь другого...»
- Так что за совет? – напомнил Марвани.
«Совет? Не стоит убивать эту гадалку. Вайл всегда слишком горячится, он и сам потом поймёт, что среди живых от неё было бы куда больше проку. Но крестьяне, похоже, так не считают...»
Местные действительно распалялись всё больше, из их рёва можно было вычленить гневные возгласы «Ведьма!», «Жечь ведьму!», а у столба неподалёку уже начали складывать хворост.
«Помоги им убить гадалку, или спаси её от гибели и помоги скрыться... Выбор за тобой, Нар. Однако я посоветовал бы тебе встать на сторону Велани. Как бы от её смерти не было больше беды, чем пользы.»
Данмер почувствовал, что Барбас оставил его. Запустив пятерню в седую бороду, он принялся взвешивать в уме оба варианта и выбирать наиболее приемлемый.

Сообщение отредактировал Mescalito - 31.01.09 - 17:31

[Snerrir]

Золотая Дорога. Утро.

Нет, все-таки что-то с этими бандитами было не так. Несмотря на то, что взрыв почти ополовинил ряды нападавших, да к тому же лишил их главаря, темнокожие бойцы не только не разбежались по окрестным холмам, как на их месте поступили бы многие из “рыцарей большой дороги”, но и поразительно быстро перешли в наступление. В частности, двое из них решили обратить самое пристальное внимание на несчастного и усталого Снорри.

Не ожидавший (да что там говорить - и не желавший) подобной чести зверолюд вынужден был перейти в глухую оборону. Редгарды вдохновлено наносили удар за ударом, перемежая все это фанатичными воплями и угрожающими гримасами. Что они там кричали С'Неррир так толком и не разобрал… вроде, что-то про какого-то Сэтэкола или Сатакала. Если честно, как-то не до того было – вооруженные легкими клинками враги оказались неожиданно опытными и ловкими для обычных налетчиков и работали на удивление слаженно. Выпады и финты шли непрерывным, не ослабевающим потоком, и блокировать их тяжелым и длинным ятаганом было откровенно неудобно.
Весь мир сжался до небольшой области вокруг сражавшихся и сосредоточился на клинках врагов. Отбить один удар, использовать инерцию клинка для нанесения собственного, подставить блок, отшагнуть, снова ударить... Со стороны все это, наверное, выглядело красиво. Жаль вот только, Снорри был слишком поглощен действиями противников и не мог в полной мере оценить схватку с эстетической точки зрения. Если честно, он бы с радостью променял всю эту романтику на возможность оказаться сейчас где-нибудь подальше. Ему было страшно.

Силы стремительно иссякали. Ятаган становился все тяжелее, работать им с каждой секундой становилось труднее. И, в конце концов, отбивая очередной выпад, зверолюд с пронзительной ясностью осознал, что просто не успеет заблокировать удар второго противника.
Вопреки страстным уверениям бардов, скальдов и прочей любящей выражаться поизящнее публики, перед глазами не пронеслись вереницей прожитые дни и не проявились врата в Совнгард. Был лишь мимолетный холодок в сердце и отчаянное нежелание умирать... И дикая, ни с чем не сравнимая радость, когда меч противника натолкнулся на катану невесть откуда появившегося сородича-хаджита.
Когда один из редгардов отвлекся на внезапно прибывшее подкрепление, стало несколько полегче. А после того, как вооруженный катаной сутай отправил своего супротивника в Далекие Берега и включился в поединок с уцелевшим, дела пошли и вовсе замечательно. Снорри, ничуть не возражавший против нечаянной подмоги, дождался того момента, когда змеепоклонник вынужден был полностью уйти в блок дабы спастись от клинка второго хаджита, а затем с мстительной радостью обрушил ятаган на ненавистного ворога, практически воспроизведя то, что произошло бы, не приди этот незнакомый южанин на помощь полукровке. Еще одним воином в армии Сатакала стало меньше.

У оставшихся четырех бандитов дела шли тоже не слишком хорошо. Одному из них, правда, почти удалось зарубить давешнего “пиромана”. Джо’Таши получил болезненный порез по правому предплечью и от неожиданности выронил оружие. Скорее всего, тут бы и закончилась жизнь незадачливого любителя экспериментов над пиройловой смолой, кабы не вмешательство со стороны. Рядом с торжествующим, готовым нанести последний удар редгардом внезапно прошмыгнула проворная серая тень и бандит замер с занесенным в руке клинком, а затем плавно, не меняя позы, начал заваливаться вбок, отчаянно вращая глазами в попытках преодолеть неожиданно охватившее все тело онемение. Для того, чтобы справится с ним, Таши теперь хватило и когтей левой лапы.
Маленький, но очень коварный альфик-иллюзионист этим не ограничился и израсходовал остатки той таинственной силы, что позволяет людям, мерам и хаджитам колдовать, на последнюю пакость – в ушах сражавшегося с Ма’Жаром разбойничка неожиданно раздался такой громкий, мерзкий, а самое главное, неожиданный, вопль, что бедный йокуданец напрочь позабыл про битву и схватился за голову. Впрочем, спустя какое-то мгновение, когда у него в грудине оказалось целых два дюйма стали, редгарду стало уже не до вызванных магией звуков, неважно насколько громких.

Теперь в живых осталось только двое из всего отряда, что еще так недавно праздновал победу над караваном из Кватча. Оба бандита весь бой пытались безуспешно преодолеть поистине непробиваемую оборону Ярги. Теперь же, когда их осталось так мало, темнокожие отступили и встали спина к спине, намереваясь принять последний безнадежный бой.

Сообщение отредактировал Snerrir - 30.01.09 - 00:25

[Morneango]

Золотая Дорога. Кусты.

Раздался оглушающий взрыв, и полыхнуло пламя, словно рядом открылись врата в Обливион.  Шум битвы вперемешку с руганью бандитов накрыли окрестности. Звон мечей и крики умирающих не оставили у убийцы никаких сомнений – на дороге разыгралось настоящее сражение. Но, кто же напал на бандитов?
«Кто бы это ни был, их должно быть не менее десятка, чтобы одолеть бандитов…» Поднявшись и сжав ладонью рану, Морнеанго доковылял до того места где сидел Уги и опустился рядом, чем здорово напугал мальчишку и тот вскрикнул.
- Тихо! – зашипел на него Мор и зажал рот Уги ладонью , - это я… - ассасин посмотрел на разыгравшееся сражение. Вместе с пареньком он стал свидетелем яростной схватки между бандитами и хаджитами, которых было меньше в два, а то и в три раза! С самого начала убийца был уверен, что численное превосходство возьмёт верх над ловкостью и животными инстинктами. Но он ошибался, и вскоре дорога была залита кровью и усыпана трупами умирающих, из последних сил борющихся за жизнь бандитов.
Но бой ещё не был закончен, двое редгардов, встав спиной к спине отражали яростные атаки хаджитов стараясь подороже продать свою жизнь. Страх перед смертью вперемешку с безысходностью сделал из этих двоих очень сложную мишень, коты ничего не могли противопоставить их защите, к тому же были сильно измотаны затянувшейся битвой.
- Смотри, - шепнул ассасин на ушко Уги и взял в руку два дротика с пояса пересекающего его тело поперёк и вложил их между пальцев. Прищурившись, он поднёс дротики к лицу и прицелился в одного из бандитов, резко выпрямил правую руку и метнул их вперёд. Один из дротиков улетел куда-то в траву, а второй вонзился в ногу редгарда и яд тут же стал распространяться по кровеносной системе. Бандит вскрикнул, упав на одно колено и этого хватило, чтобы хаджиты порубили его в капусту.

Сообщение отредактировал Morneango - 31.01.09 - 18:15

[Mescalito]

Для редгарда, как, впрочем, и для остальных бойцов, прилетевший в ногу чернокожего мародёра дротик стал большим сюрпризом, поскольку никто из сражающихся не пользовался подобным оружием. Но во время битвы думать о посторонних вещах приходится мало, и потому хаджиты сразу воспользовались подвернувшейся возможностью лишить жизни скорчившегося от ядовитой волны, расходящейся от ляжки по всему телу, разбойника. Товарищ его, так быстро и неожиданно лишившийся поддержки, совсем стушевался и пропустил удар под рёбра. На своё счастье, губастый, поняв маневр врага, успел отскочить и лезвие вошло неглубоко.
Исход битвы был очевиден. Бандит, схватившись свободной рукой за повреждённый бок и скрипя зубами, медленно отступал, а хаджиты зажимали его в кольцо. Тут бы и пришёл темнокожему злодею бесславный конец, но у него в рукаве имелась для подобного случая козырная карта.
Редгард распахнул свою кожаную жилетку и сжал в ладони какой-то висевший на шее амулет.
- Счастливо оставаться, [censored] хвостатые! – яростно выплюнул редгард. – Дышите полной мохнатой грудью, пока советник вам кислород не перекрыл!
Тут он пробормотал в кулак с талисманом что-то неразборчивое, и, прежде чем коты переваривали его последние слова, исчез в яркой вспышке.
Хаджиты опустили клинки. Одни сели прямо на дороге, пытаясь восстановить дыхание, другие медленно прохаживались поблизости. Альфик набирался сил в спасённой телеге, усевшись в какое-то подобие позы лотоса и закрыв глаза. Кажется, всё было кончено, но...
Не бывает худа без добра. А поскольку эти два понятия ходят бок о бок, добро без худа можно узреть также редко. В чём немедленно и убедился Ма’Жар – решивший, что опасность миновала, он расслабился и случайно наступил на спрятавшийся в траве дротик Морнеанго. Игла вошла в ступню, и хаджит оскалился от боли и неприятного ощущения смешивающегося с кровью яда.
Снова поднялся переполох. Ветераны, только-только завязавшие беседу с Анричирром, поспешили к раненому собрату, уложили на траву и извлекли дротик. Ярги приложил к ступне лист какого-то придорожного растения, но этого явно было мало. Катай распорядился:
- Найти того, кто метнул эти ядовитые стрелы. Привести сюда. Если он имеет дело с ядом, он должен знать и рецепт противоядия.

[Snerrir]

Там же, тогда же.

Однозначно благословленный Шигоратом денек преподносил все новые сюрпризы. Казалось бы, с загадочным исчезновением последнего из противников, наконец, появилась возможность для долгожданной передышки, ан нет – Ма’Жара угораздило наступить на отравленный дротик. Так что пришлось полукровке скрепя сердце подниматься со ставшей неожиданной уютной мостовой и идти на поиски загадочного метателя.
Тот же, услышав разговор хаджитов, повернулся к Уги и, посмотрев в глаза испуганного мальчика, тихо сказал:
- Уги, спрячься в кустах и не вылезай, чтобы не случилось, понял? Беги!

В расположенных дальше по дороге кустах что-то негромко хрупнуло. Находившийся ближе всего к источнику звука Снорри насторожился и втянул носом воздух. Конечно, его нюх уступал не то что знаменитым вервольфам, но даже обычным собакам, да и разных запахов, от горьковатого аромата пепла до металлического привкуса крови, вокруг намешано было изрядно… но, все же, зверолюд готов был поклясться, что где-то рядом прячется эльф… данмер… Раненый данмер.
Недобро оскалившись, С’Неррир рухнул на четвереньки, целиком скрывшись в зарослях, и быстро и бесшумно прокрался к подозрительному кусту, зайдя при этом данмеру в тыл. А затем, позволив себе немного пафоса, кровожадно зарычал и прыгнул прямо на затаившегося эльфа, придавив его лапой к земле и только по какой-то случайности не разбередив ему при этом рану. После чего, удовлетворенно оглядев побледневшего (вернее, посеревшего) от боли “метателя”, прошипел:
- Нет, вы только посмотррите кого здесь нашшел хаджит! Эльф. Данмерр. Горрдый представитель высшшей ррасы… Интерресно, а кровь у тебя такого же цвета как у презрренного животного, а? Может прроверим? А то я…
Донесшийся со стороны повозок стон несколько отрезвил вошедшего во вкус кошака. А спустя секунду кусты рядом зашуршали и из них вылез тот самый сутай, что помог Снорри в схватке с редгардами. Удостоверившись, что ослабленный эльф не представляет угрозы зверолюд повернулся к незнакомцу и произнес:
- Эй! Надо оттащить этого к Яррги, а то сам он ковылять будет слишшком медленно. В общщем так, чистокровный, я буду поддерживать его справа, а ты…

Снорри внезапно осекся. Не стоило вот так, сразу, объявлять всем встречным и поперечным о причинах собственной “ненормальности”, ох не стоило. Тем более в присутствии эльфа. Остается только надеяться, что присутствующие спишут все это на случайную заминку, а то только скабрезных шуточек за спиной про, хм, слегка нетрадиционные отношения хаджитов и людей ему и не хватало. Причем как с одной, так и с другой стороны. Впрочем, теперь лучше было сделать вид, что это была случайная оговорка, авось не заметят.
Снорри так и поступил, хотя доброты и любви к окружающим ему это отнюдь не прибавило:
- Так, ушшастый. К сожалению, нашш вожак ясно дал понять, что желает видеть тебя живым. Но если будешш делать глупости, или, не дай Азура, что-нибудь с нашим сородичем не так сделаешш… то снегами Хротгара клянусь, хаджит тебя цапнет.
C’Неррир неприятно усмехнулся, от чего чересчур длинные клыки стали еще более заметны, щелкнул когтем по правой, торчащей из-под верхней губы костяной “сабле” и добавил:
- Ох и больно цапнет… Ну, взяли.

Сообщение отредактировал Snerrir - 01.02.09 - 00:09

[kazarey]

Совместный пост KaZarey, Morneango и Mescalito

Анричирр вздохнул, когда последний выживший редгард исчез, сжимая в руке какую-то магическую побрякушку, вложил свой клинок в ножны и сел прямо на дорогу, не сочтя этот поступок хоть сколько-нибудь безалаберным в компании  незнакомых сородичей.
- Рад приветствовать, - к Анри подошел катай, все это время что-то обсуждавший с другим хаджитом, так что сутай сразу же встал.
- Приветствую, - Анричирр слегка улыбнулся. Катай, который, как показалось Анричирру, был в компании за главного, смотрел ему прямо в глаза. Улыбка с лица Анри исчезла, но лицо того не высказывало вообще какой-либо агрессии.
– Кажется…
Их разговор прервался самым неожиданным образом – один из хаджитов, маявшихся после боя и ходивших из стороны в сторону, пытаясь собраться с силами и мыслями, вскрикнул и заныл, подпрыгивая на одной ноге. К нему сразу же подбежали другие хаджиты и уложили на траву, а катай, почти только что находившийся возле Анричирра, склонился над его ногой, из которой торчал дротик. Он извлек смертоносное оружие и приложил к ноге раненного собрата лист какого-то растения, но, судя по его взгляду, этого явно не хватало.
Катай встал, жестко посмотрел на других хаджитов:
- Найти того, кто метнул эти ядовитые стрелы. Привести сюда. Если он имеет дело с ядом, он должен знать и рецепт противоядия.
“Вот уж не факт”, - Анри, который не раз пользовался ядами, но ни разу не использовавшего противоядия, с сомнением покачал головой. “Хотя ухватиться больше не за что…”
Анричирр направился к зарослям, из которых сам выскочил, однако хаджит, не столь давно спасенный сутаем, остался на месте и, кажется, начал принюхиваться. Одним прыжком он оказался в кустах, и Анри поспешил к нему.
В качестве добычи сутая (сутая?.. Пожалуй, все-таки да…) оказался данмер, прижатый лапой хаджита к земле. Однако его положение было не многим лучше, чем у раненного дротиком хаджита – он был ранен, и перспектива оказаться в руках у представителей Эльсвейра ему явно не нравилась.
- Эй! Надо оттащить этого к Яррги, а то сам он ковылять будет слишшком медленно. В общщем так, чистокровный, я буду поддерживать его справа, а ты…
Сутай осекся. Анричирр запомнил это произнесенное второпях слово “чистокровный”, направленное в его адрес, но поспешных выводов делать не стал. Это могло бы оказаться простой оговоркой, но годы работы шпионом приучили Анри запоминать и не такие мелочи.
Еще некоторое время сутай красочно описывал возможные последствия предполагаемого «плохого поведения» данмера, а потом он и Анричирр взяли его с двух боков и поволокли к «вожаку».
Два хаджита небрежно бросили пепельнокожего перед катаем, внимательно смотревшего на раненного собрата. Морнеанго неудачно приземлился на больную руку и тут же обхватил плечо, теперь оно ныло не переставая. Стараниями хаджитов рана вновь открылась и сильно кровоточила, окрашивая одежду убийцы в багряный цвет. Он медленно поднялся, не убирая руки от плеча, и взглянул на стонущего кота на земле, а затем снова перевёл взгляд на «вожака», в свою очередь пристально осматривающего данмера.
- Ессли ты тот, кто выкинул этот фокус с дррротиками, эльф, то нам нужно противоядие, или его ррецепт, - катай махнул рукой в сторону раненного и время от времени подвывающего сутая, по своей неосторожности наступившего на отравленный дротик. Лента с аналогичными снарядами болталась и на данмере, и сомнений у хаджитов не осталось. – А ты – именно тот. Как видишшь, твои стрелы сррразили не только рредгардов.
- Я не виноват в том, что твой воин настолько неуклюж, - не удержался от дерзости Мор и его губы вновь растянулись в нахальной ухмылке слегка искривлённой приступами боли, - не вижу смысла спасать его жалкую шкуру… - ассасина больно ткнули чем-то твёрдым в спину и он снова упал на землю, коснувшись мощённой камнем дороги своим коленом.
- Я ранен, - продолжил он хриплым голосом, - и не смогу добраться до столицы в одиночку. Заключим сделку: вы доставите меня к воротам имперского города, а я приготовлю противоядие. Моя жизнь за жизнь твоего воина, Ярги, - вспомнил он имя услышанное от того хаджита, что тащил его, - как тебе?
Катай оскалился и прорычал:
- Ты верно подметил, сын пепельной земли: у тебя нет шансов добрраться до столицы в одиночку. И ты не в том положении, чтобы диктовать нам свои условия. Но если ты знаешшь, что нужно, чтобы спасти нашего бррата, лучше тебе поделиться своими знаниями! И... так и быть, мы возьмём тебя в путь до столицы.
Морнеанго злобно прищурился но промолчал. Разумеется, он знал рецепт лекарства, выгоняющего из организма наносимую им на дротики отраву.
- Прежде всего нужны корни женьшеня, - нехотя сообщил убийца. - И цвет редворта, а также пара кой-каких травок...
Данмер описал хаджитам, как найти эти самые травки среди тучи других растений, и коты, оставив Ярги с ранеными, бросились на поиски: дорога была каждая минута.

[DHead]

Брума, утро 5 числа месяца Первоцвета

   Сладко потянувшись, Инира решительно встала с постели и подошла к шкафу, в который накануне сбросила все свои вещи. Вчера вечером, после визита к добросердечной графине, эльфийка сразу же отправилась в "Таверну Олафа", поужинала с Онгаром, попутно рассказав ему о своём ошеломительном успехе, сняла комнату и очень быстро уснула. Двенадцать часов сна не могли не сказаться на обычно недосыпающей девушке - голова была неимоверно тяжёлой, зато цветом лица Ини больше не походила на болеющего Гемофилией Венценосных, да и настроение было более чем приемлимое. Одеваясь, Инира начала потихоньку обдумывать свои будущие действия. Тут и вспомнилась ей листовка с объявлением о Празднике Первого Сева, попавшаяся Ини на глаза прямо перед судьбоносной встречей с Эндрю. Обычно девушка, не любившая шумные многолюдные общества, на подобные мероприятия не ходила, но этот раз грозился стать исключением. Перед путешествием в места, не столь отдалённые, как шутила про себя Инира, грех себя не побаловать. Кроме того, у неё в Бравиле были припрятаны кое-какие деньги, которые вряд ли пригодятся там, а посему их нужно было потратить быстро и с пользой, а для таких целей Имперский город подходил как нельзя лучше. Да и Арманду нужно сообщить о том, что она, скорее всего, выбывает из игры. В общем, решено, - подумала Инира. - Сейчас быстренько добираемся до дома родного, высыпаемся и вперёд, на встречу магазинам.

[novoxodonossar]

Деревня Опавший Лист. Графство Коррол.

- Чёртов Барбос, спутал все мои планы, - проворчал экс-архимагистр всея Тельвани и с большой тревогой окинул поле действий. Толпа местных грязных жителей размахивая зажженными факелами и скандируя какие-то лозунги "сжечь-сжечь" подступала к одной из хижин стоящих немного на отшибе от этой небольшой деревушки. Нар сразу понял что незадачливую гадалку намереваются подвергнуть общественному суду и вполошился.
- Разрази их всех паралик, поджарят Велани и плакали мои денежки - потому что если послушать Отина её надо обязательно ритуальным кинжалом проткнуть, а если с другой стороны послушать проныру Барбоса, то опять таки же нельзя дать ничтожным простолюдинам сжечь поклонницу даэдра - потому, как это есть самосуд. - ворчал Марвани, беспокойно оглядываясь по сторонам в поисках какого-нибудь решения проблемы. И тут ему в голову пришла простая и в то же время не лишенная шарма мысль.
- Побалуем тогда поджигателей огнём, ха-ха-ха, - радостно рассмеялся старый волшебник и укрывшись за густыми зарослями в лесу немедля вызвал крупного огненного атронаха.
- Ступай и подожги несколько хижин вначале деревни, а когда крестьяне увидят чтот ты жгёшь их дома отступай в лес и отведи их подальше. Потом можешь возвращаться в своё измерение или подраться с мерзавцами - как будет угодно.
Атронах пламенея и роняя на траву огненные блики направился в указанном направление и через пару минут ревущие фаербаллы начали взрыватся в соломенных крышах жалких хижин аборигенов. Происходящее привлекло внимание толпы размахивающей факелами и собиравшейся сжечь домик гадалки. Раздались крики ужаса, а потом ярости и толпа ринулась спасать своё нехитрое имущество. Три дома в начале деревне уже пылали ярким факелом и спасти что-то из жалкого скарба деревенщин теперь было проблематично. Но, прибежав к своим горящим хижинам они увидели виновника пожара и в сторону атронаха взметнулись вилы и косы. Наиболее умные тут же бросились к колодцу и принялись таскать воротом ведра с водой. Атронах отступил в лес и толпа с воем бросилась следом, оставшиеся несколько крестьян принялись тушить горящие дома, чтобы пламя не перебросилось на соседние и были очень этим увлечены. Подлый же волшебник, покрыв себя заклятьем невидимости, спокойненько прошёл к дому гадалки и обойдя сзади постучался в подслеповатое окошко.
- Госпожа Велани, впустите. Надо поговорить, есть у меня до вас дельце. Это я отвлёк крестьян и сейчас толпе совсем не до того чтобы заниматся расправой с вами. Я бы сказал они очень, очень заняты, а когда они освободятся, стравив весь пар, то на время забудут о вас. 

[Mescalito]

Деревня Опавший Лист.
Нар, окутанный покровом невидимости, стоял и барабанил костяшками пальцев в окошко, уговаривая хозяйку впустить его, но гадалка что-то не торопилась открывать дверь. Старик, прохаживаясь вокруг дома и стуча то в зашторенные изнутри окна, то в дверь, уж умолял её и так, и сяк, но та, видимо, не была преисполнена доверием к кому бы то ни было по ту сторону двери её хижины.
Тем временем, пока самые крепкие и безбашенные мужики гоняли вилами атронаха, увлекающего их всё дальше от села, деревенские бабы с коромыслами и их подрастающие отпрыски носились туда-сюда от колодца к полыхающим избам и таскали воду. Одна из них, пухлая, раскрасневшаяся от беготни бабища, и заметила шныряющего возле хижины гадалки аргона, сгорбившегося под грузом тяжеленного мешка.
Тётка остановилась, вместе с ней, проследив за непонимающим взглядом подруги, встали и ещё пара односельчанок. Бабий ум скумекал, что это скорее всего негодяйка Велани решила воспользоваться общим замешательством (а то и сама устроила такой переполох) и слинять под шумок со всем своим скарбом. Где она откопала ящера, сорвавшихся с места и побежавших за своими мужьями баб не слишком заботило.
Мужики же уже и сами спешили обратно к своим хатам – атронах то ли был бит ими, то ли, что вероятнее, истёк срок его пребывания в Мундусе и он вернулся в Обливион. Перехватившие их жёны впопыхах растолковали им, что возле хибары поганой ведьмы трётся чужеземец, и деревенские, добежав до места и увидев аргона, пришли к тому же умозаключению, что и их жёны: Велани решила слинять.
Тут, на беду Марвани, действие заклятья невидимости подошло к концу, и перед изумлёнными жителями предстал ещё и седовласый старик, увлечённый попытками разглядеть что-либо в запыленных окошках и вовремя не заметивший пялящихся на него людей. От такой картины несколько особо впечатлительных бабёнок сразу попадали в обморок, а мужики вздрогнули и навострили вилы в сторону незнакомца. Некоторые тыкали в него пальцем и кричали:
- Этот колдун наверняка заодно с ведьмой! Бей его!
Старый прохвост уже собрался снова прибегать к помощи иномирных тварей, но тут дверь в избёнку отворилась, и данмер схватил за шкирку поневоле подставившего его раба, толкнул ящера внутрь и юркнул следом.
Дом гадалки, что и неудивительно, был обустроен достаточно скромно, да Нару и ни к чему было разглядывать убранство, – всё его внимание сейчас было обращено к запершей дверь хозяйке - женщине лет тридцати пяти, одетой в достающую до пола широкую, пёструю юбку, и белую блузу с кружевными рукавами. С лица она была не слишком привлекательна, и данмер заметил, что женщина попыталась компенсировать это многочисленными ожерельями и серьгами-кольцами в ушах, а также обилием косметики, добавившей её чертам лица скорее вульгарный характер.
- Кто ты, и что тебе от меня нужно? – степенно, словно за стенами её дома не вопили готовые убить её крестьяне, промолвила Велани, уперев руки в бока. – Но излагай быстро, ибо времени у нас мало.
А времени действительно было в обрез, – взбешённые селяне, решив упростить себе задачу, принялись складывать хворост прямо у стен хлипкой хижины Велани с нехитрой целью поджечь дом вместе со всеми, кто спрятался внутри.

Сообщение отредактировал Mescalito - 02.02.09 - 15:11

[Snerrir]

Золотая Дорога.

Когда пойманный данмер, вместо того, чтобы оценить вежливое и доброе с ним отношение, принялся выдвигать дерзкие требования, Снорри возмущенно фыркнул и уже хотел было прямо высказать всем присутствующим, что он думает обо всей расе эльфов в целом и об этом наглом красноглазом в частности, но словил бешеный взгляд Ярги и вовремя заткнулся. Перспектива проделать остаток пути до Столицы в компании красноглазого сноба, от одного взгляда на которого начинал чесаться скрытый под кожаным наручем кандальный шрам, зверолюда откровенно не радовала.
Впрочем, надо признать, он все же понимал, что это не слишком большая цена за жизнь соплеменника. Нет, Снорри все еще не верил в расовую солидарность, долг перед Эльсвейром и тому подобную чушь, но, все же, совместно пережитые невзгоды сегодняшнего дня сделали его несколько более лояльным если не по отношению ко всем чистокровным хаджитам, то, по крайней мере, к этому отдельно взятому отряду повстанцев. К тому же, платили они просто замечательно.

На счастье Ма’Жара, все необходимые компоненты для противоядия нашлись быстро, даже весьма редкий в этих краях редворт. Вклад С’Неррира в сбор необходимых травок заключался в целой пригоршне корней женьшеня. Один из корешков отдаленно напоминал фигурку схватившегося за ступню человечка, что кошак счел благоприятным предзнаменованием. Вроде, в одной из книг, якобы описывавших акавирскую медицину, говорилось, что, чем больше женьшень по форме напоминает страдающего от определенного заболевания человека, тем лучше.
Дополнив этим раритетом собранную остальными хаджитами коллекцию, Снорри посторонился, пропуская к данмеру Таши, несущего изъятую из награбленных у караванщиков вещей ступку с пестиком. Затем встал чуть в стороне от места проведения предстоящего действа и принялся настороженно следить за происходящим… так, на всякий случай.

[Morneango]

Морнеанго взял найденные алхимические инструменты и, сложив на земле принесённые ингредиенты, принялся готовить противоядие.  Он не слышал истории про формы корней женьшеня и их благоприятное влияние на эффект зелья, поэтому взял первый попавшийся корень и привычным движением кинжала покрошил его в ступку и, добавив лепестки редворта, стал усердно и размеренно толочь получившуюся смесь. Это продолжалось довольно долго, пока хаджит, внимательно наблюдавший за его действиями, не выдержал и тихо спросил:
- Ну что там…
Морнеанго выдержал паузу, продолжая толочь превратившееся в жёлтое месиво ингредиенты, и, остановившись, внимательно взглянул на результат своих трудов. Беззвучно кивнув, убийца ссыпал всё в бутылку с водой, которые всегда носил с собой. Сперва зелье приняло вызывающий отвращение болотный цвет, но стоило ему добавить пару тройку толчёных трав, оно зашипело и приняло привычный красный оттенок.
- Готово, - сказал он и отдал противоядие тому хаджиту, который незамедлительно бросился к раненному сородичу и помог ему выпить зелье. Стоило Ма’Жарру выпить зелье, ему сразу полегчало. Противоядие начало действовать, выводя из крови хаджита яд. Вскоре он уснул крепким и здоровым сном, слишком много крови и сил потерял.
- Дайте ему время, скоро придёт в себя, - сказал Мор, вставая с земли и держась за раненое плечо, - я приготовил зелье, теперь доставьте меня в столицу.

Сообщение отредактировал Morneango - 03.02.09 - 19:05

[kazarey]

Золотая Дорога. Утро пятого числа Первоцвета

Оценить свое положение было затруднительно даже для самого Анричирра: он оказал помощь этой группе хаджитов в сражении с редгардами, поэтому, как он заключил где-то на уровне подсознания, он заслуживал хотя бы благодарности, и уж тем более ничего не был должен остальным. Но с другой стороны  ему самому казалось, что вся происходящая суматоха касается и его самого, и поэтому он счел свое стояние вдали от всех без дела несколько неуклюжим.
Чтобы хотя как-нибудь выразить содействие, сутай зашагал в сторону кустов, откуда он и выскочил на поле боя. Там он обнаружил свой же лук со стрелами, поэтому некоторую часть времени, отведенного на поиски ингредиентов, он потратил на закреплении найденного оружия на спине, после чего сразу же приступил к поиску. Который, впрочем, оказался не столь плодотворным – или Анри был невнимателен, или же хаджиту не повезло с “участком”, но ни одного из перечисленных данмером растений он не обнаружил среди трав. Только через некоторое время он сумел обнаружить примятый к земле цветок, который по описанию эльфа вполне сошел бы за женьшень (Анри подумал, что он умудрился наступить на него, когда наблюдал за боем). Еще немного порыскав по окрестностям и найдя таким образом еще несколько нужных травок, сутай заспешил с находкой к данмеру.
Анричирр положил перед темным эльфом, сидящим на земле, все найденные ингредиенты. Он придирчиво рассмотрел травы, но ничего не сказал. Увидев, что к лагерю уже заспешили остальные хаджиты, Анри отошел недалеко за спину вожака Ярги и принялся наблюдать за процессом зельеварения. Процесс был удачным, и когда данмер встал с земли и потребовал выполнения оставшейся части договора, сутай тихо, почти шепотом сказал Ярги:
- Я не хотел бы обрременять собррратьев… Но хотел бы попросить о той жже услуге, что и эльф.

[Mescalito]

На Золотой дороге.
Сначала Ярги понюхал приготовленное данмером зелье – мало ли, вдруг тот отраву какую намешал – и помог Ма’Жару выпить его. Раненый хаджит присосался к бутылке, судорожно сглотнул остатки, икнул, откинулся на траву и очень скоро погрузился в глубокий сон. Катай повернулся к тёмному эльфу и заверил его:
- Доставим, доставим, ушш в этом не сомневайся. Но учти, если ты что-то напутал в форрмулах или прропорциях своего пойла, и нашему брату не станет лучшше, или он умррёт в пути из-за твоего яда – я лично убью тебя.
Не слишком заинтересованный в том, чтобы слушать ответные реплики эльфа, Ярги отдал команду отнести Ма’Жара в телегу и устроить с максимальным удобством, а сам же наконец развернулся к другому случайному знакомому.
- Пожалуй, в нашей компании найдётся место и для хрраброго воина, пришедшего на помощь собрратьям. –согласился он с невысказанными думами Анри.
В голове Ярги поначалу крутилась мыслишка, что, вероятно, это один из новых рекрутов, принятых вышестоящим начальством, или тайный агент Ренриджа Крин, следивший за транспортировкой груза из Скинграда в столицу и проявивший себя лишь по причине чрезвычайных обстоятельств. Однако так робко высказанная просьба сутая, да и то, что он не шепнул какой-нибудь пароль, успокоивший бы террористов, обрисовывало его как случайно оказавшегося на дороге путника, или, что хуже, шпиона. Ярги старался рассмотреть все возможные варианты и не склонялся ни к одному из них, хотя глубоко в душе и хотел надеяться на лучшее.
Хаджиты закопошились, забегали, и через полчаса пополнившаяся компания, объехав обгоревшие повозки,  продолжила свой путь. Телега была достаточно вместительной: Морнеанго, только на радость котам, расположился чуть поодаль от остальной братии, и теперь, как и до этого с караваном, ехал прислонившись к бочкам и даже не подозревая об их содержимом. «Смотри, не вздумай досстать тррубку и пррикурить!» – предостерегли его хвостатые, опасаясь, что ценный груз может проявить свои разрушительные свойства досрочно, и мотивировали это тем, что они не переносит табачного дыма. Но Морнеанго лишь фыркнул в ответ.
Ярги ехал, поглаживая по голове спящего рядом Ма'Жара и обдумывал безрассудно брошенную редгардом угрозу... “Дышите полной мохнатой грудью, пока советник вам кислород не перекрыл!”...
«Что бы это могло означать? – размышлял хаджит, шевеля усами, – Может, кто-то из правящей верхушки Совета Старейшин решил открыто объявить войну Эльсвейру? Но какое отношение Совет имеет к этим чернокожим мародёрам? Подозрительно. Стоит поделиться своими догадками с нашими лидерами.»
Когда разорённый караван остался далеко позади, катай, запутавшись в собственных думах, тряхнул мордой, вернулся к насущному и, повернувшись к Анри, поинтересовался:
– Расскажжи о себе, дрруг. Откуда ты? И почему помог нам?

Тем временем, в заброшенном форте. Точное местонахождение неизвестно.
Руины заброшенных фортов, вот уже сотни лет находящихся на территории Сиродиила, за все время своего существования часто служили местом укрытия всяких отбросов общества, преступных группировок и потусторонней нечисти. В одном из подобных, но лучше других спрятанных фортов и обосновали свое логово члены криминальной группировки Братства Ангвис, который вот уже на протяжении двух лет, с тех пор как Коки-Питона организовала эту банду, служил для них надёжным укрытием.
Внутри форта, в одном из внутренних залов, единственный выход откуда был перекрыт массивной железной дверью, возле которой дежурили двое часовых в стандартном обмундировании, находилась магическая пометка Возврата, с чьей помощью командиры и шпионы Братства могли прибегнуть к экстренному возращению с задания. Именно здесь, в центре зала, взметнулась вверх яркая вспышка сиреневых огней, озарившая своды помещения, в искрах которой вскоре показался сбежавший с поля боя возле Золотой Дороги редгард. Единственный выживший в бою с хаджитами, он, прижимая к кровоточащей ране в боку платок, подошел к двери и окликнул через дверное окошко стражников:
- Эй вы, балбесы! У нас проблемы! Зовите лейтенанта, и выпустите меня наконец! У меня плохие вести для нашего лидера.
“Балбесов”, дежуривших возле двери, и без того проинструктировали, что делать в подобных случаях: если главарь возвращается один, воспользовавшись Амулетом Возврата и покинув собственных подчиненных, то необходимо ознакомиться с произошедшей ситуацией верховному составу и самому Лидеру, прежде чем выпускать на волю командира-неудачника. Часовые обменялись парой слов, и один из них отправился в штаб, в то время как второй остался на посту...

Полчаса спустя. Там же. Штаб-квартира Коки-Питоны.
Цаэска из Риммена сидела за своим письменным столом и читала очередное послание от их нового “друга” из Совета Старейшин, в то время как дверь в ее кабинет открылась, и на пороге показался, судя по мундиру, один из высокопоставленных чинов Братства Ангвис, являвшийся к тому же сиродиильцем. Ко всему прочему глаза его были подобны змеиным - вертикальные зрачки в золотистом переливе радужки говорили о его истинной, кровной принадлежности к акавирскому народу.
- Моя госпожа, прошу прощения за беспокойство...
Цаэска кивнула, не отвлекаясь от чтения письма, и сиродиилец подошёл к ее столу, взял табуретку и сел напротив.
- Моя Госпожа, у нас плохие новости…
Коки-Питона отвлеклась от чтения письма, и, медленно приподняв голову и прищурив свой единственный уцелевший глаз, холодным тоном позволила:
- Говори.
- Моя госпожа, на наш отряд… что должен был напасть на караван идущий по Золотой Дороге на Праздник Первого Сева... На него было совершенно нападение. Группа хаджитов. Судя по физической подготовке, не простые бандиты. Скорее всего, мы наткнулись на экстремистов из хаджитской группировки Ренриджа Крин, судя по рапорту, уже немало доставивших бед Сиродиилу, особенно в последние два года. За ними числится распространение скуумы, уничто..
- Жертвы?
- ...жение... Жертвы? Вырезан весь наш отряд. Удалось спасти только одному из командиров, воспользовавшемуся амулетом возврата...
- Убить его. Таким никчемным созданиям не место в нашем Братстве. Теперь свободен, Саррен. Мне надо обдумать и пересмотреть нашу тактику.
- Как скажете, моя госпожа.
Имперец встал, поклонился и направился к выходу. Цаэска же откинулась на спинку стула и ударилась в раздумья.
«Мои предки бежали в Риммен, когда этот идиот Атребус, захватив трон, устроил на них гонения. Долгое время мы выплачивали дань Гриве и находились в зависимости от Эльсвейра... А что теперь? Теперь убежище моих предков представляет собой наркопритон, отчего только жиреет этот мохнатый буржуй Я’Тирдже. От хаджитов скоро яблоку будет негде упасть... Но им всё мало. Они встали поперёк моей дороги и здесь, в Сиродииле. Но теперь я  готова достойно принять бой.»
Коки-Питона бросила взгляд на письмо от советника, и вслух заверила сама себя:
- Что ж, Сиверис, если тебе нужна помощь супротив этих кошачьих террористов... ты ее получишь, как я и обещала на нашем маленьком свидании, и теперь даже в большем объеме. А я получу Риммен, свободный от этого хаджитского сброда, Ренриджа Крин и поддерживающих их “Золотых Котов”... Нутром чую, получу...

Сообщение отредактировал Mescalito - 03.02.09 - 22:15

[kazarey]

Золотая Дорога. Утро пятого числа Первоцвета

Анричирр взобрался на повозку и осмотрелся. Она была просторной, достаточно просторной, чтобы уместить на себе с десяток человек и еще что-нибудь. Сейчас же, на другом ее конце находились бочки с неизвестным для сутая содержимым, да и не столь важна для Анри была сия информация.
Чтобы не мешать проходу остальных путешественников, хаджит быстро отошел и устроился у угла повозки, подчиняясь какому-то странному инстинкту. Не привык он находиться в больших компаниях, а если таковая и находилась, то старался держаться поодаль от всех. Однако надежды Анри не оправдались – на другой конец телеги прошествовал темный эльф, и, что показалось сутаю вполне естественным, остальные хаджиты решили держаться подальше от него. Так что он оказался как раз возле своих мохнатых собратьев, причем возле него устроился сам Ярги.
Он вновь снял со спины неудобно и больно упирающийся в деревяшку повозки лук и сложил его возле себя. Уселся так, чтобы его тело занимало как можно меньше площади в повозке, подпер лицо собственной рукой. Он не проронил ни слова больше, и погрузился в свои раздумья, благо, сейчас представился момент хорошенько поразмышлять о сложившейся ситуации.
Анричирр вообще не ожидал подобной встречи. Как она началась… взрыв? Что это был за взрыв хаджит так и не узнал, а спрашивать у Ярги или у других не счел необходимым и важным. Еще с самого начала сутая удивила битва, развернувшаяся на дороге. На одной стороне были только хаджиты, на другой – только редгарды. Пожалуй, такого четкого распределения по расовому признаку Анри не ожидал. Это уже говорило о том, что не было встречи каравана хаджитов с простыми разбойниками. Тут не просто разбойники были, а то, что последний из них исчез при помощи какого-то своего магического амулета, что-то гордо прокричав по какого-то там своего “советника”, было явным и точным подтверждением. Советником мог оказаться и предводитель их предполагаемой группы, а может быть и заказчик. Первое, скорее всего, – о заказчиках с такой надеждой и бравадой не вспоминают. Интересно еще было Анри узнать о самой сущности этого советника, то есть кто он вообще. Прозвище? Какой-то ранг? Или действительное звание кого-либо из Совета Старейшин? Тут трудно было делать выводы…
То есть редгарды были, скорее всего, членами какой-то группировки, во главе которой стоит некий “советник”. Ну, или это было просто какое-то сборище наемников, работающих на все того же советника, трудно сказать было точно. Анричирру этого показалось мало, но и это было уже что-то.
А кто в данный момент приходился Анри спутниками?.. Да кто угодно. В конце концов, это редгарды напали на них, а не наоборот – это сутай для себя решил точно, иначе бы просто преимущество было на другой стороне. Простые торговцы или путешественники, потерпевшие нападение… нет, торговцы так не дерутся. Все те же наемники?.. Да, пожалуй. Сейчас любой хаджит подрядиться работать на любое грязное дело, так что такой расклад не показался Анричирру хоть сколько-нибудь странным.
Данмер? Пожалуй, самая непонятная фигура. Зачем-то сразившая последних двух редгардов и случайно зацепившая – не по своей воле – хаджита. Единственное, что для себя отметил Анричирр, так это уровень владения эльфа метательным оружием. Кажется, тот сидел в кустах, и смертельно ранить врага с такого расстояния… да еще и быть при этом раненным – дорогого стоит. Кстати о ранении – откуда оно у него? Да и как он вообще там оказался? Там вроде как стояли еще повозки от каравана, горящие… Но это ничего не говорит про данмера. Разве что он появился ровно оттуда, потому что… Потому что караван был ограблен? Иначе зачем стоять таким повозкам горящими. Да, та группа повозок была ограблена и сожжена за ненадобностью. Но кем? Вполне возможно, что и редгардами. Вряд ли хаджитами – их повозка стояла в другой стороне, да и незачем им подобный разбой. Вполне возможно и участие третьих лиц…
Постепенно удлиняющаяся цепочка умозаключений Анричирра была прервана копошением и движением слева от него.
– Расскажжи о себе, дрруг. Откуда ты? И почему помог нам? – спросил Ярги.
- Анричирр. Анричирр из Сенчаля, - хаджит слегка кивнул. – Из Эльсвейррра самого путь… до Столицы. Дрруг у меня там добрррый быть должен… на празднике имперррском, чтоб Тайбер ихний там… - Анричирр проглотил остаток фразы и слегка улыбнулся. – Ну а что – почему помог. Иду по лесу, хочу к дорроге выйти наконец… И тут взрррыв какой-то неподалеку, - сутай даже махнул рукой в неопределенную сторону. – Что за взрыв-то и сейчас не пойму… А прибежал – и вижу, что вы мечами махаетесь с кем-то. Да еще и пррроигрываете. Это, брратцы, не дело…
Анри встряхнул головой и посмотел на Ярги.
- А я… а я такой ввот. Для меня слово “хаджит” – не пустой звук. Всё брратья, всё один наррод. Вместе деррржаться должны, а сейчас-то, когда за нашего бррата и монеты ломанной не дадут, и подавно. Иначе тррудно будет…
Говорил Анричирр все искренне, не видя смысла в том, чтобы соврать здесь. Искренне – но негромко, невольно подчеркивая всю свою робость и отстраненность от всех остальных.
Сутай засунул руку во внутренний карман куртки (по пути застегнув высокий ворот рубашки, осознав, что красоваться перед собратьями своим очаровательным шрамом совсем не обязательно) в поисках кристалликов лунного сахара. Он не был зависимым от него, и лишних иллюзий не питал, но сейчас манящей и дурманящей сладости сего зелья ему не хватало. Но сахара в карманах Анри не было, и вытащил он руку с видимым разочарованием.

Сообщение отредактировал KaZarey - 04.02.09 - 15:08

[novoxodonossar]

Деревня Опавший Лист. Хижина гадалки.

Нар внимательно оглядел весьма экзотичное убранство дома гадалки и по прежнему держа в правой руке свой даэдрический посох Адского Огня, левой достал из за пояса кинжал, но не лезвием вперед, а рукотью.
- Я уверен госпожа Велани, вам известен хозяин этой вещи. Однако я не тот, кого Он послал чтобы проткнуть вот этим ваше сердце, совсем не тот. А поскольку я не тот, и заданье это не моё - то думаю мы можем найти некий компромис в этой сложной ситуации! Что скажете? И не тяните, мне отсюда на метку прыгнуть - плево дело, а вот сможете ли вы от пожарников этих уйти - то ещё вопрос, да и вы прекрасно знаете своего Хозяина - этот слуга не сдюжит, Он пошлёт другого попроворнее, времени и слуг у них у Господ - тьма.

Сообщение отредактировал novoxodonossar - 04.02.09 - 00:19

[Mescalito]

Деревня Опавший Лист. Хижина гадалки.
Велани опустила глаза и прикусила нижнюю губу: распознать испещрённую даэдрическими рунами рукоятку ритуального кинжала не стоило для неё труда. Гадалка вздохнула, и, отойдя в строну, отодвинула тряпичный полог, демонстрируя волшебнику скрытую часть её обители. Этот уголок, со столиком и несколькими прикреплёнными к стене полочками, представлял собой зрелище куда более интересное, чем та, тусклая и скучная часть обители гадалки.
На столе стоял хрустальный шар, в котором медленно двигались, перетекали вязкие клубы дыма, а вокруг него чего только не было: на простой скатерти были рассыпаны какие-то бисеринки, зёрнышки, горстки каких-то порошков, рядом были разложены карты, а на краешке стола стояла чашка с кофейной гущей на дне. Полочки же украшали установленные на подставках особые магические кристаллы, для гадания на которых в Гильдии Магов даже были квалифицированные специалисты.
Гадалка села на стул и  знаком предложила старому данмеру опуститься на табурет напротив неё. Марвани принялся ворчать, де времени нет рассиживаться, но Велани, кажется, не слушала его: закрыв глаза, она словно обхватила магический шар ладонями (впрочем, не дотрагиваясь до хрусталя) и попыталась сконцентрироваться, что было непросто в таких условиях – крестьяне продолжали скандировать и горлопанить за стенами хижины. Нар поёрзал на стуле – сидеть в хлипкой хибаре, которую вот-вот сожгут со всеми, кто внутри, было не слишком-то уютно. Но тут женщина подала голос:
- Так это ты являлся мне в видениях, старче.
Волшебник, нахмурившись, уставился на безумную бабу, а та продолжала:
- Я знала, что кто-то будет послан сюда лордом-даэдра... Когда-то я славно послужила ему, за что Лорд вознаградил меня глотком из Горькой Чаши... Вознаградил ли? Может так, а может, проклял. Я стала ещё мудрее, ещё проницательней, чем была, но красота моя физическая и удача пошли на убыль...
Я почувствовала, что фортуна отвернулась от меня, когда отец прознал о моих связях с даэдрическим принцем. Он, будучи священником церкви Акатоша, не смог вынести такой позор и выгнал меня из дому. Я два года провела в скитаниях, занималась тем, что гадала и предсказывала будущее, но везде меня гнали и клеймили как ведьму. Плата за мудрость, полученную из Горькой Чаши, оказалась велика...
Однажды, я проходила мимо статуи Клавикуса Вайла, и что бы вы подумали? У её подножия стоял на коленях мой отец. Ослабленный напастями судьбы и уверовавший в мощь лордов-даэдра после отгремевшего Кризиса, он стал вести двойную игру, прячась за маской благочестивого священника, а на деле пресмыкаясь перед Вайлом.
Буквально неделю назад я почувствовала, что Вайл отдал распоряжение умертвить меня, однако я ясно видела, что Клавикус поручил это кому-то моей крови, а мой отец, Отин Треван, – мой единственный выживший родственник. Я ждала его, но в видениях мне являлся седовласый старик-данмер в богато украшенной мантии...
Велани, не отводя ладоней от шара, вздрогнула и резко распахнула глаза, метнув взгляд в сидевшего перед ней Марвани.
- Теперь я вижу. Вижу, что мой отец пообещал Клавикусу чью-то душу. А тот, найдя это забавным, оговорил, что он хочет именно мою. Я вижу большие сомнения и душевные метания моего отца. А теперь, я вижу перед собой тебя, данмер, с ритуальным кинжалом Вайла.
Толпа снаружи ликующе взревела, а помещение стало наполняться удушающим дымом. Гадалка вскочила и раскинула руки в стороны:
- Если ты пришёл чтобы убить меня, я твоя. Жизнь изгойки мне и самой уж опостылела. Тем более, Отин наверняка пообещал тебе крупную сумму, а заплатить за своё спасение мне нечем.
Женщина прищурила глаза и тихо, но чётко добавила:
- Впрочем, деньги тебе в твоих поисках всё равно не слишком пригодятся.

[Snerrir]

Золотая Дорога.

Лошадь Снорри уныло перебирала копытами, выбивая из мостовой монотонный, навевающий дремоту ритм. Несмотря на всю свою нелюбовь к езде верхом, на этот раз полукровка добровольно решил продлить “пытку скачками”. Хоть телега и была достаточно большой, чтобы без проблем вместить всех присутствующих, но значительную часть ее нахально оккупировал данмер-метатель, от которого зверолюд искренне стремился держаться подальше.

Некоторое время ничего особенного не происходило. Повозка все так же неспешно пылила по петлявшей среди холмов и пригорков дороге, путешественники были погружены каждый в свои мысли. Наверняка многие из них сейчас размышляли о превратностях судьбы и о том невероятном стечении обстоятельств, что собрало их всех, столь непохожих друг на друга, вместе. Возможно, кто-то думал об улизнувшем редгарде и о его последних словах, кто-то шел дальше и вспоминал про странное расовое соотношение бойцов… кто-то, но не Снорри.
Учитывая то, что профессия разведчика-диверсанта предполагает под собой сбор и обработку информации, это могло бы показаться, мягко говоря, странным. Но только на первый взгляд. Будем откровенны – будь кошак в норме, он бы, непременно, обратил внимание на сопутствующие сегодняшней битве особенности и несостыковки. Вся проблема была в том, что в норме он не был.
Демонстративный отказ от поездки в одной повозке с темным эльфом обошелся C’Нерриру куда дороже, чем он мог предположить. Истощенный невзгодами двух последних дней организм не выдержал дополнительной нагрузки, и теперь неопытному наезднику пришлось пожинать плоды собственной гордыни в виде обрушившихся на многострадальный позвоночник приступов ломоты. Впрочем, отбитая поясница была только прелюдией к по-настоящему крупным неприятностям.

То ли здесь сыграла свою роль общая усталость, то ли (что пугало куда больше) вновь усилилось привыкание, но, так или иначе, кошака накрыло сахарным откатом. Более неподходящего времени для этого было сложно вообразить – мало того, что ломка наступила гораздо раньше предполагаемого срока, так еще и произошло все это в опасной близости от непосредственного начальника. Не хватало еще с самого начала показать нанимателю, что вместо холодного и уверенного в себе профессионала он потратил деньги на наркомана с нестабильной психикой.
В Эльсвейре лунный сахар настолько давно и плотно вошел в быт и культуру местных жителей, что для большинства хаджитов он превратился из сильного наркотика в обыденное средство сделать жизнь чуть легче, а то и вовсе в ежедневную приправу к еде. Со временем у чистокровных эльсвейрцев развилась определенная устойчивость к отраве, которая и позволяла им без особого вреда для себя принимать большие дозы сахара. Проблема Снорри была в том, что он, увы, был слишком человеком, и доставшейся ему от природы устойчивости едва хватало на то, чтобы не превратиться в одолеваемую сонмом болезней развалину, живущую только ради очередной дозы.
Затравленно оглядевшись, зверолюд потянулся дрожащей лапой к седельной сумке, извлек из нее кисет с сахаром и забросил в пасть крупинку сахара.

Полегчало.

Когда обхватившие голову тиски мигрени разжались, С’Неррир облегченно выдохнул и выпрямился в седле. Одного кристаллика как раз хватило на то, что бы избавится от отката, не вылетев при этом за пределы Нирна. Окружающий мир выглядел почти нормально, разве что цвета слегка сместились, да звуки стали отчетливей.
- …для меня слово “хаджит” – не пустой звук. Всё брратья, всё один наррод. Вместе деррржаться должны, а сейчас-то, когда за нашего бррата и монеты ломанной не дадут, и подавно. Иначе тррудно будет…
Некстати вернувшийся в реальность и еще не вполне нормально соображавший Снорри, только что получивший очередное напоминание о собственной непохожести на остальных хаджитов, не нашел ничего лучше, кроме как прорычать в ответ на это что-то неразборчивое, но явно неодобрительное.
Над повозкой на секунду зависла удивленная тишина, а затем Ярги вкрадчиво промурлыкал:
- Разве ты не согласен с этим, С’Неррир?
От пристального, тяжелого взгляда желтых ягуарьих глаз катая С’Нерриру стало как-то не по себе. Сглотнув, он тут же поспешил заверить всех присутствующих в том, что он, несомненно согласен, и, вообще, просто горло прочищал. Отлично осознавая, что выглядит при этом на данный момент крайне глупо, и ругая себя за это последними словами, Снорри попытался сгладить произведенный эффект, свесившись с седла и протянув полную горсть сахара тому самому сутаю, что так помог ему в бою. При этом неосознанно предоставив незнакомцу зелье, которого тому и не хватало:
- Эээ… ну это… Это тебе… За то, шшто спас мою шкурру во время боя… эээ… Бррат.

[Mescalito]

Золотая дорога.
Ярги внимательно посмотрел на полукровку, но промолчал. Заверять их нового хвостатого попутчика, с удовольствием и благодарностью принявшего сахар из лап Снорри, чтобы тот не обращал внимания на не слишком адекватную реакцию их собрата, катай счёл излишним. А продолжать выяснение отношений в присутствии посторонних – тем более.
Он понимал С’Неррира. Или надеялся, что понимает. Тому пришлось хлебнуть в жизни, и рассчитывать на отсутствие неприятных последствий было бы слишком легкомысленно. Внешние отличия от своих собратьев испокон веков не приветствовались, а то и подвергались всяческим язвительным насмешкам и гонениям, а это неизбежно влечёт за собой появление отличий и внутренних. Ярги всё это прекрасно понимал, но не знал, как, по крайней мере на данном этапе их знакомства, уверить С’Неррира в том, что не происхождение и внешний вид делают честь зверолюду или меру, а поступки и деяния. Даже среди имперских шавок можно отыскать достойных, но, увы, – выбранный катаем и его товарищами путь не подразумевал под собой эти поиски. Ярги был уверен, что они всеми силами должны обеспечить будущее для их народа, а достойного существования они в нынешних условиях могут добиться лишь ступив на тропу войны. А там все средства хороши.
Из раздумий катая вывел детский окрик, донёсшийся откуда-то сзади. Несколько мохнатых голов выглянуло из повозки: позади них, в столбе пыли, различался силуэт ребенка, спешащего за телегой сбиваясь с ног. Лошадей придержали, и Морнеанго узнал в пареньке своего недавнего приятеля Уги, спасшего данмера от разбойников.
- Ух... Наконец-то... Я догнал вас... – наклонившись и опершись руками на колени, пытался отдышаться мальчик. Он, спрятавшись в кустах, наблюдал, как его спутник уселся в повозку и уехал в сторону столицы вместе с хаджитами, и заключил, что раз эльф помог хвостатым одолеть редгардов, а потом еще и отправился с ними – коты не враги.
- Ты ещщё кто такой? – прошипел Джо’Таши, на что получил гордый ответ.
- Я? Я с ним! – кивнув головой на Морнеанго, заверил мальчик. – С героем Нового Кватча!
Несколько пар кошачьих глаз уставились на данмера, и тот согласился.
Словоохотливый паренёк, не обращая никакого внимания на выражающие глубокий протест глаза тёмного эльфа, поведал хаджитам об их спасении от банды чернокожих, развеяв тем самым и сомнения Анричирра в появлении раненого данмера на обочине дороги. Но вконец Уги добил данмера, когда вдруг заметил:
- Мы видели как вы разделались с этими гадами! Уж теперь они своему советнику порошок не доставят! – мальчик рассмеялся, но быстро притих, поймав опешившие взгляды мохнатых.
- Вы чего? – тихо пробормотал он.
«Похоже, они подслушали чёрных, пока прятались в сене» - пронеслось в голове катая.
- Ничего, всё в поррядке. Думаю, в нашшей повозке найдётся и для тебя местечко, – задумчиво промурлыкал Ярги и паренёк охотно протянул ладошку свесившему лапу Джо’Таши.
Телега снова тронулась, и очень скоро Ярги повернулся к данмеру и добродушно поинтересовался:
- Так что там про советника и... порошшок?