Алиса, Солнце встает
Мы вскормлены пеплом великих побед. Нас крестили звездой, нас растили в режиме нуля. Красные кони серпами подков топтали рассвет, Когда всходило солнце, Солнцу говорили: "Нельзя..."
И ночь лупила в стекло залпами снега, Ночь плевала в лицо черным дождем. Ночь хохотала, кружа и сбивая со следа, Мы хранили огонь, но не видели, с кем мы идем.
Но солнце всходило, чтобы спасти наши души. Солнце всходило чтобы согреть нашу кровь. Сторожа продолжают спать, но сон их явно нарушен. Сторожам все еще невдомек...
И демоны тусклых квартир, цедили из ран нашу боль, Сулили нам сытые кухни, лизали луной. Стращали охраной порядка, как страшным судом, Но мы гнали их прочь, мы жгли нашу жизнь, мы шли, Мы возвращались домой, возвращались домой...
А те, кто боится огня, воспевают сырые углы, Они охраняют покой, что ж, им есть, что терять! Они говорят о любви, возведя в добродетель закон, Но когда всходило солнце, закон позволял им стрелять.
Но солнце всходило, чтобы спасти наши души. Солнце всходило, чтобы согреть нашу кровь. Сторожа продолжают спать, но сон их явно нарушен. Сторожам все еще невдомек...
Но солнце встает, чтобы спасти наши души, Солнце встает, чтобы согреть нашу кровь. Сторожа продолжают спать, но сон их явно нарушен, Сторожам все еще невдомек...
Мы вскормлены пеплом великих побед...
Они же, Сумерки
Думы мои - сумерки, Думы - пролет окна, Душу мою мутную Вылакали почти до дна. Пейте, гуляйте, вороны, Нынче ваш день, Нынче тело да на все четыре стороны Отпускает тень.
Вольному - воля, Спасенному - боль.
Вот он я, смотри, Господи, И ересь моя вся со мной. Посреди болот алмазные россыпи Глазами в облака да в трясину ногой. Кровью запекаемся на золоте, Ищем у воды прощенья небес, А черти, знай, мутят воду в омуте, И стало быть ангелы где-то здесь.
Вольному - воля, Спасенному - боль.
Но только в комнатах воздух приторный, То ли молимся, то ли блюeм. Купола в России кроют корытами, Чтобы реже вспоминалось о Нем. А мы все продираемся к радуге Мертвыми лесами да хлябью болот, По краям, да по самым по окраинам, И куда еще нас бес занесет?
Вольному - воля, Спасенному - боль.
Но только цепи золотые уже порваны, Радости тебе, солнце мое! Мы, такие чистые да гордые, Все пели о душе, да все плевали в нее. Но наши отряды, ох, отборные, и те, что нас любят, - все смотрят нам вслед, Да только глядь на образа, а лики-то черные, И обратной дороги нет.
Вольному - воля, Спасенному боль...
Наутилус, Падший ангел
Мне снятся собаки, мне снятся звери, Мне снится, что твари с глазами как лампы Вцепились мне в крылья у самого неба, И я рухнул нелепо, как падший ангел. Я не помню паденья, я помню только Глухой удар о холодные камни. Неужели я мог залететь так высоко, И сорваться, жестоко как падший ангел?
Прямо вниз - туда, откуда мы Вышли в надежде на новую жизнь Прямо вниз, туда, откуда мы Жадно смотрели на синюю высь Прямо вниз…
Я пытался быть справедливым и добрым, И мне не казалось ни страшным, ни странным Что внизу, на земле, собираются толпы Пришедших смотреть как падает ангел. И в открытые рты наметает ветром То ли белый снег, то ли сладкую манну, То ли просто перья, летящие следом За сорвавшимся вниз словно падший ангел…
Прямо вниз - туда, откуда мы Вышли в надежде на новую жизнь Прямо вниз, туда, откуда мы Жадно смотрели на синюю высь Прямо вниз…
Ария (куда ж без нее родимой)), ОБМАН
В рассветный час шакал, о голоде забыв, Следит с холма За мрачной конницей вдали, Сегодня черный день - владыка мира мертв, И стар, и мал Не могут слез сдержать своих.
Он добрый повелитель, Он солнцем был и был луной Империя осталась Его вдовой
Он будет погребен в нефритовом гробу, В степи пустой, Где грезит падалью шакал, И тысяча коней затопчет путь к нему, Чтоб плач людской Сон мертвеца не осквернял.
Шакал пролает хрипло, Что мертвый царь - ему родня: Одни клыки и жадность, И кровь одна.
Это все обман, что он был самым добрым царем, Это все неправда - он правил огнем и мечом, Это все обман, я ваш царь, и один только я. Люди, как звери, когда власть над миром дана, Это все обман.
Шаманы и жрецы шакала проклянут, И на бегу Пронзит предателя копье Царь должен быть святым, и право не дано Свергать зверью С небес величие его.
А царский сын смеется, Шакалий дух в себе храня: Одни клыки и жадность, И кровь одна.
Ветер, древний житель степной, Помнит до сих пор хриплый вой...
Сообщение отредактировал Shendarry San - 02.05.07 - 10:06
|