Король Пиппин - Они прибыли утром, – со вздохом произнес старик. - А вы так задержались сегодня в опочивальне. Молодой король самодовольно усмехнулся. Юная леди Жевера задержала бы его и подольше, да... Впрочем, задерживают его как раз скучные государственные дела. А Жевера его ждет. - Задержались. Да, – повторил старик и, скрывая неудовольствие поведением воспитанника, оглянулся на двери. - Ваше... гм ... Величество, утром прибыли посланцы... От Императора. С маленькой просьбой. И я настоятельно рекомендую Вам выслушать их со всем вниманием. И, простите мне мою дерзость, государь ... не отказывайте им. - Легат? - вскинул брови Пиппин неприятно удивленный известием. – Но мы ведь... - Не легат, – перебил его старик и тут же склонил голову, извиняясь. – Посланцы. Между тем в залу, чеканя шаг будто на параде и тускло поблескивая старомодным доспехом, вошел граф Мелловик, возглавлявший королевскую гвардию со времен деда нынешнего короля. Под его тяжелым взором через широкие, как ворота, центральные двери промаршировали и выстроились вдоль стен еще десятка три гвардейцев. На взгляд Пиппина они проделали это быстро, правильно и даже красиво, но граф досадливо морщился и шевелил губами, отпуская неслышные ругательства. Наконец, жестом велев двоим гвардейцам зачем-то поменяться местами, граф подошел к королю. - Государь, - прохрипел Мелловик, пытаясь изобразить в латах подобие поклона. - За проклятыми колдунами уже послали. Не нравится мне это, сир, ох не нравится. - Колдунами? – переспросил Пипиин, но регент уже кивал на двери. - Не нравится мне это, – тихо повторил граф. – Совсем не нравится. Не дожидаясь объявления, в залу вошли трое. Они двигались стремительно и почти бесшумно, только долгополые одеяния шелестели по драгоценному дереву паркета. Даже не взглянув на шеренги гвардейцев, выстроившихся от дверей к креслу короля, имперцы встали намного ближе, чем полагалось по этикету, но все же достаточно далеко, чтобы это выглядело непозволительно надменно. Следом, не поспевая за быстрым шагом предводителей, появилась охрана, без команды расположившаяся полукругом, будто передразнивая королевских стражников. Стороны встали друг против друга и замерли, неприятно напоминая две выстроенные перед сражением армии. В молчании прошла минута, другая. Имперцы не проронили не звука, ни разу не шевельнулись – так и стояли втроем недвижимо, тесно сблизив капюшоны своих странных одеяний, словно вдруг вмерзли в глыбу льда. Пиппин почувствовал нарастающую злость и одновременно беспокойство. Посланцы могущественного северного соседа вели себя вызывающе дерзко. Недопустимо дерзко. Но и ... пугающе. В повисшей тишине Пиппин отчетливо слышал как скрипнуло локтевое сочленение графского доспеха, когда Мелловик демонстративно подтянул руку к ножнам. Гвардейцы подобрались и, когда напряжение в Зале достигло последнего предела, самый высокий из имперцев шагнул вперед, небрежным жестом отбросив с лица капюшон. Показалось ли Пиппину, что даже регент в этот момент выдохнул с облегчением? Посланник императора оказался совсем не похож на злого колдуна из детских сказок. Королю почему-то казалось, что он будет обязательно лысым обладателем крючковатого носа, с глубоко запавшими настороженными глазами, бледными впалыми щеками – в общем – классическим чародеем. В действительности имперец оказался неожиданно молод и даже недурен собой. Тонкие, даже изящные черты лица были бы более уместны для молодой девушки, нежели для страшного последователя Исхашанского культа Спящего Бога-Близнеца. А волосы ... Огненно-рыжая шевелюра торчала во все стороны, никак не желая лежать приличным образом. Даже удивительно, как такая шевелюра поместилась под капюшоном. «Не иначе, – подумалось вдруг королю, – без колдовства тут не обошлось». - Мой господин Пиппин, сын достойного Везельда! Мы прибыли издалека, чтобы передать просьбу Бессмертного Владыки Исхашана, нашего Богоравного Императора, Победителя Дракона Севера, Властелина Подлунного Мира и прочая и прочая. Готовы ли вы выслушать? Пиппин коротко кивнул, едва сдерживая гнев. Да они надсмехаются над ним! - Повежливее, парень! – натужно проскрипел рядом граф, – к Его Величеству следует обращаться как к Его Величеству Пиппину Третьему ... Имперец улыбнулся краем рта, будто плюнул Мелловику в лицо, но согласно наклонил голову. - Прошу простить меня, Ваше Величество, – и вновь едва заметная улыбка. – Я молод и неопытен в дипломатических делах ... Он надолго замолчал, обводя взглядом лепнины на потолке над головой короля и, казалось, потеряв всякий интерес к беседе. - Так в чем же просьба нашего соседа? – задал вопрос регент, на секунду опередив молодого короля, уже собравшего сказать что-то резкое. - Ах, да! – имперец сделал движение, будто собирался хлопнуть себя по лбу. - Разве я не сказал? Мы, я и мои ... эээм ... товарищи, – он развел руками. Указывая не две неподвижные фигуры по бокам, – ищем эээм ... вещь. И хотели бы просить Ваше Величество дозволить нам проводить поиски на территории Вашей прекрасной столицы. Со всеми гарантиями соблюдения местных законов и уложений, разумеется. Посланник поклонился с таким видом, словно вопрос уже решен и самое время заняться делом. - Вещь? - звенящим от злости голосом переспросил Пиппин, – все, находящееся на моих землях принадлежит мне! И моему народу. Что за вещь вы собираетесь искать. - Да уж не вашу корону... Ваше Величество, – посланник оставил насмешливый тон. Теперь он смотрел королю прямо в глаза, и Пиппин с ужасом обнаружил, что у колдуна нет зрачков – просто черный провал, немного окаймленный испещренным кровяными жилками белком ... И этот провал с каждым ударом сердца все разрастался и разрастался ... - Мне поручено отыскать Предмет, имеющий прямое отношение к Культу нашего Спящего Бога-Близнеца. Он не принадлежит ни Вам, ни тем более вашему ... народу. Предмет принадлежит только Спящему Богу. И я не советовал бы Вашему Величеству пытаться присвоить себе божественную собственность ... Что-то говорил граф Мелловик, за спиной чуть ли не в ухо шептал что-то сердитое регент, но Пиппин не замечал ничего кроме страшного взгляда стоящего напротив человека. Черные, без зрачков, глаза уже занимали пол лица имперца, они, кажется, начали слегка вращаться и ... - Простите меня еще раз Ваше Величество, – наваждение рассеялось, как будто огромная рука отпустила Пиппина, и мир вокруг обретал прежние краски, стремительно возвращаясь в норму. - В следующий раз я попрошу чтобы вместо меня прислали более опытного человека. Я простой чародей, книжный червь и не обучен мастерству обращения с венценосными особами. Могу ли я считать, что получил Ваше дозволение на поиски. - Ищите, черт бы вас побрал, вместе с вашим императором. – Сзади предостерегающе забубнил регент, но Пиппин не слушал. Его всего трясло, по спине лился холодный пот. - Благодарю Вас, государь. – Имперец поклонился с каменным лицом. Его спутники остались неподвижны. Только охрана как по команде развернулась и направилась к выходу. - Несмотря на молодость вы на редкость умный и дальновидный политик. Позвольте откланяться – время не терпит. - А зачем вам троим охрана? – нашел в себе силы огрызнуться Пиппин, когда имперцы были уже у дверей. - Сомневаетесь в способности столичной стражи обеспечить порядок? - Ну что вы! – тонко улыбнулся главный из имперцев. – Нам троим охрана вообще не требуется. Сопровождение мы взяли лишь чтобы подчеркнуть уважение к Вам, Ваше величество. Впрочем, если Вы считаете, что наша свита недостаточна, я могу попросить прислать сюда еще солдат. Столько, сколько Вас удовлетворит ... Рыжеволосый еще раз поклонился и стремительно покинул залу, не дожидаясь ответа короля. Его спутники следовали за ним на прежней дистанции, словно пристегнутые невидимыми цепями.
Зоран Старый город... Некромант, стряхнув с ладоней пыль, зашагал по дурно воняющей отбросами улице. Вот он каков... Место, где Госпожа Смерть станцевала свой коронный танец. Голоса сотен навеки проклятых душ звучали в его ушах, взывая об освобождении. Тут есть тайна. Эманации боли и страха, впечатавшиеся в сами камни мостовых и зданий, звали Чернокнижника из-за пол-мира. Но надо быть осторожным. Все-таки столица. Зорану совсем не хотелось, действуя поспешно, увидеть в конце концов перед собой всех присланных «коллег» в полном составе. Но тайна, сокрытая где-то здесь, влекла некроманта неудержимо, суля новую силу и власть. Чернокнижник усмехнулся, подумав, что скучающие аристократические отпрыски, маясь от безделья и создавая всевозможные «тайные общества», составляя насквозь идиотские политические заговоры и заигрывая с могущественными мистическими силами, не имея никакого представления об их природе, в конце концов доиграются. Они и доигрались и здесь, и свидетелем тому - Старый Город, по улицам которого раньше чинно прогуливались джентельмены, вежливыми поклонами приветствовавшие своих леди, а теперь живут только отверженные. Но кого, КОГО, во имя Спящего Бога, они ухитрились вызвать, не имея никаких знаний о мистицизме? Или некая сила просто воспользовалась молодыми идиотами, чтобы войти в мир? Это необходимо выяснить. За плечами некроманта многолетнее изучение основ исхашанских культов, многочисленные походы за грань бытия ... Он не повторит ошибки неучей. Он найдет источник силы, разрушившей старый дворец, и поставит его себе на службу. Задумавшись, Чернокнижник не замечал, какими глазами смотрят одетые в лохмотья жители, которые, прижимаясь к стенам, обходили идущего по середине улицы и погруженного в свои мысли Черного Мага. Но вот, машинально свернув в переулок, он поднял голову. Из-за помойки выдвинулось четверо довольно крепких с виду мужиков и преградили ему дорогу, сжимая в руках заточенные куски железа и дубины. Да, эти совсем безмозглые. Разума меньше, чем у зомби. Интересно, а получится зомби из такого вот экземпляра? - мелькнула мысль у некроманта. Он остановился, и, скрестив руки на груди, посмотрел на подступающую четверку. И Вечная Ночь взглянула вместе с ним, и этого взгляда хватило. Крысы в человеческом облике шмыгнули по сторонам, а Зоран, продолжив свой путь, в конце концов уперся в тупик. Оглянувшись, он повернулся направо, ударом ноги вышиб заколоченную дверь и вошел в давно покинутый дом. Поморщившись от шибанувшей в нос затхлой вони, он огляделся. Везде пыль. Пауки и тараканы спешно покидали свои убежища, не в силах вынести соседство любовника Смерти. Что ж, для начала сойдет. Останусь тут.
Подсолнух
Теренс Санфлауэр, прозванный еще в семинарии Подсолнухом, в нерешительности замер посреди центральной улицы Старого города. Конечно, назвать ее улицей нельзя, но это проход между стоящими без всякого порядка домами был шире и прямее остальных, а кое-где даже сохранились еще с прежних времен роскошные, выложенные мозаикой плиты мостовой. Большую часть их давно выкопали и приспособили кто куда, но некоторые так и остались в земле, словно сросшиеся с ней. Ни выкопать, ни приподнять их так и не смогли, и вскрое оставили эти попытки, принимая странные выходки Старого города как данность. Парню было немного неуютно здесь. Да что там душой кривить - было попросту страшно. После уютных и безопасных стен семинарии оказаться прямо в сердце этой клоаки, настоящего бандитского притона, каким видится старый город добропорядочным жителям столицы... Нет, конечно, он сам попросился сюда - ведь где в королевстве сыщется большая нужда в его талантах, как не здесь? Люди умирают в Старом городе десятками - и никто даже не пытается их лечить. "Триединый дал, Триединый взял," - так тут говорят. Конечно, в глубине души Подсолнух знал, почему ему разрешили работать здесь. Теперь, когда насельники Старого города все чаще появляются в столице, получив возможность трудиться на порядочных горожан, сильные мира сего всерьез обеспокоены, как бы босяки не принесли в город какой заразы. Кого же еще послать, как не лучшего диагноста факультета врачевания ? Теренсу недавно исполнилось двадцать и он уже принял сан младшего священника. Невысокого роста худощавый и бледный сероглазый парнишка, довольно миловидной внешности, с вихрастой ярко-рыжей шевелюрой сильно выделялся среди обитателей трущоб. Неброская и недорогая одежда, рассчитанная в первую очередь на удобство, сидела опрятно и создавала впечатление этакой домашней ухоженности, совершенно не вяжущейся с окружающим пейзажем. Нехитрый скарб выпускника семинарии лежал в холщовой сумке через плечо. С чем или кем бы он ни сталкивался в жизни, Подсолнух всегда стремился прежде всего понять, разобраться, с чем же он имеет дело. Должно быть, от этого Теренса считали слегка не от мира сего. Задумчивый, неразговорчивый, он, впрочем, никогда не избегал задавать подходящим людям вопросы на различные волнующие его темы, искать во всем некий скрытый смысл и ставить под вопрос всяческие не подкрепленные фактами догмы и постулаты. Эта черта настораживала его наставников, ибо именно из таких впоследствии вырастали еретики. С другой стороны, парень отличался излишней мягкосердечностью и высоко ставил понятие внутренней морали и человеческого отношения. Все эти качества явно не были хорошим набором для жизни за Стеной. Теренс тяжело вздохнул и зашагал по направлению к единственной гостинице, адрес которой был известен его преподавателям.
Сообщение отредактировал Polomnik - 17.05.07 - 11:05
|