Да ведь Морр-то в том и заключается (как и, хм, должно любое творение сеттинга), что он мягок... к таким аспектам, как телесная (ещё раз хм) любовь! Не знаю с чем сравнить, чтоб показать напрямую... Вот к примеру: во времена Шекспира была та же ситуация. По-крайней мере, это можно проследить в его произведениях. Смотрите, вот небольшая часть сцены из "Укрощения стрстроптивой": <...> Катарина: Так значит вы подвижный! Петруччо: Как что, скажите? Катарина: Как, например, вот этот стул. Петруччо: Как стул? Так сядь же на меня! <...> Петруччо: Ну, кто не знает, где оса прячет свое жало - В хвосте! Катарина: Нет, в языке! Петруччо: В чьем языке? Катарина: В твоем, что мелет о хвосте, прощайте! Петруччо: Как, мой язык - у вас в хвосте? Кет, славная, я - дворянин! <...>
Это, несомненно, довольно грубое сравнение, и даже немного не по теме... Зато единственное, что смог найти в памяти. Дело в том, что люди того времени были окованны нравственностью... Но те дары свобод, что привносила с собой Эпоха Возрождения (особенно её рання часть, Кватроченто) все же, практически, заставляли сделать нравы гораздо более близкими к реалиям мира. Одним словом, все складывалось так, что неготовые люди были одной ногой в прошлом, а другой - настоящем. Вот и получались такие премилые "словесные" акты... любви. С Морровиндом, если я ничего не пропустил, та жа ситуация.
|