На плите за барьером калились джезвы. Аромат точился из медных жерл. Усач щеголевато разводил лаковую струю по чашечкам, и их фарфоровые фаы светили черно и горячо.

"Возлюби блиэнего..." Душа жаждет счастья в братстве. И несовершенство окружающих ранит.

Вражда безответна не чаще, чем любовь - взаимна.

Коммуникативная функция курения.

Для большинства горожан соловей - метафора.

Если завтра исчезнут все шедевры - послезавтра мы откроем другие.

Помоги нам, Господи?
Да не обидятся на меня верующие, но большинство из них относятся к Богу крайне потребительски. Пока все хорошо — они без Бога обходятся и не особенно Его вспоминают. А приперло — пошли молиться: вспомнили.
Они не славят Бога — они используют Его.
• А если обнаружат, что вместо молитвы лучше помогает клизма, они Бога заменят на клизму. И никто даже не вздрогнет...
Я не буду делать так — потому что к неуважаемому Богу я обращаться за помощью не буду, а к уважаемому так относиться нельзя.

Бог и я
Издавна затрудняюсь в ответе на вопрос, верующий ли я. О какой вере идет речь? Вера в то, что когда-то нашу Вселенную создал некий Творец? В то, что ныне за нашей жизнью неусыпно следит Господь и без Его воли ни один волос не упадет с наших голов? А, может быть, вера в то, что этот Всевышний Судия свят, милостив и преисполнен всех других мыслимых достоинств? Или Вера как Служение, как особый способ жизни?
• На эти разные вопросы — очень разные ответы, причем к каждому ответу — масса комментариев...
Возможно, я просто еще не удостоился Его Благодати — очень жаль. Возможно, моя душа все равно тянулась бы к Нему, но... Но главный камень преткновения — это то, что свои душевные проблемы мне неплохо удается решать без Него. Самому.
• Господь успокаивает метущихся — а я и так не дергаюсь. Он дает силы и свет — а я вроде и эти проблемы решил самостоятельно. А раз так — то зачем?
Видимо, поэтому же меня очень мало интересует, есть Бог или нет. Совершенно не возражаю, что Он, возможно, сущест¬вует — но, похоже, наши пути никак не пересекаются.
• Проще говоря, какое нам друг до друга дело?
Я не знаю нужды Бога, но многие посвященные в Его дела люди говорят, что Он ни в чем особенно не нуждается. Впрочем, если Богу за какой-либо нуждой надо будет явить Себя мне, я полагаю, Он найдет возможность это сделать.
• Речь не идет обязательно обо мне — я просто пытаюсь разобраться во взаимоотношениях Бога и человека.
А мне — зачем мне нужен Бог? И если Он мне зачем-либо нужен, могу ли я на Него рассчитывать?
Возможно, Бог могуч, даже всемогущ, и с Его помощью я смог бы сделать в своей земной жизни много больше. Так чего же Он не помогает? Чего ждет? Молитв? Обращений? А без них Он не видит, что я делаю добрые дела? Или Он "за так", без молитв к Нему, участвовать в совместных добрых деяниях не намерен?
• Как говорят мои друзья с коммерческими настроениями: "Я не готов работать без оплаты".

Обратите внимание, основное содержание молитв: "Слава Тебе, Боже" (славословие) и "Помоги мне, Господи" (прошения). В славословии нуждается Бог? А кто? И если мне или какому-то другому достойному человеку будет нужна помощь, то без молитвенных прошений Бог окажется не в курсе и не сообразит, что помощь действительно нужна?
• Полагать так — значит унижать достоинство Бога, а я против этого.
Я думаю, что тот, кто верит в Бога и Его всемогущество, не унижает Бога молитвами, а просто делает добрые дела. И в этом смысле я верю в Бога. Я верю в то, что Он настолько богат и великодушен, что не будет ничего тянуть с меня, а при возможности сам подарит все, что найдет нужным.
Я - верю в Бога.

Как относиться к Суперкниге?
Я люблю людей, мир и, если Он есть, Создателя этого мира. И когда говорят о Боге, Отце нашем небесном, — говорят, что Он добр и велик, — душа моя поет и радуется. Я хочу верить в такого Бога. Но на свете есть очень древняя и уважаемая книга, и именно эта книга мешает этой моей вере и радости. Эта книга — Священное Писание.
• Пока я ее не читаю — я Бога люблю и уважаю. Но только начинаю читать — все хорошие чувства к Богу пропадают.
Может быть, вы ее не читали или читали невнимательно — тогда вам повезло. А я ее читал, и поэтому мне жить труднее.
Я признаю, что Библия — великая книга и во многом просто основа западной цивилизации, но я не историк и мне это далеко. Меня также мало волнуют литературные достоинства Библии, хотя, на мой взгляд, ее текст для современного читателя по форме в целом маловразумителен и нередко скучен.
• Если бы за Библией не тянулся ее великий исторический и священный шлейф, любой издатель на ней мгновенно прогорел бы.
Меня волнует ее НРАВСТВЕННОЕ СОДЕРЖАНИЕ. Меня волнует, насколько изложенные в ней события содействуют пробуждению в людях добрых чувств. Насколько Библия ПЕДАГОГИЧНА. Волнуют, например, такие вопросы:
Кто автор — и воспитатель — плохо воспитанного человечества?
Как, какими средствами и методами Бог воспитывал человечество? Педагогам с Него брать пример можно?
Нравственно ли, педагогично ли описанное в Библии поведение Бога? Детям с Него пример брать можно?
Бог защищает и поддерживает только верующих в Него или всех, кто делает добрые дела? А если только верующих, то почему? И насколько это нравственно?
Без изощренных богословских толкований, для простого человека — все ли описанные в Евангелии поступки и слова Христа могут быть нравственным образцом?
В чем уникальность подвига Христа, за что Его славят и кому это нужно: людям или Христу?
Я ни в коем случае не собираюсь продолжать традиции атеистической литературы, увлеченно показывающей несуразности библейских текстов и настойчиво доказывающей, что Бога нет. Как я могу писать о том, чего я не знаю? Я не знаю, есть Бог или нет, как Его зовут, Он один или Богов много, существуют ли Духи, Джины, Асуры, Великаны и другие Существа, о которых вместе с Богами повествуют Предания.
• Это столько раз приходится повторять, что выделю: я не атеист.
Я - НЕ АТЕИСТ
Атеист знает, что Бога нет. А я не атеист — откуда я могу это знать?
• Чтобы категорично утверждать, что вот Бог есть или что Бога нет, нужно быть по крайней мере Богом...
Дело в другом. Дело в том, что вся эта метафизика мне мало интересна. Мне интересно другое — можно ли, наблюдая поведение земных и небесных библейских героев, брать с них пример? Можно ли на Библии учиться добру?
Такие вопросы волнуют потому, что эта популярная книга повсеместно используется как учебник нравственности, а поступки ее главных действующих лиц некритически воспринимаются людьми как моральные образцы.
• Рад был бы ошибиться, но послушайте почти любую проповедь, но почитайте почти любую религиозную литературу... Самый бесспорный факт — "Детская библия". Полистайте и определите ее замысел.
Да нет, согласен, многие из наших собратьев в жизни ведут себя еще хуже, чем библейские персонажи. Но ведь многие — гораздо лучше. Добрее. Умнее. Красивее. Тогда, может быть, держать перед глазами и в сердце лучше их образец, а не библейский? Чтобы не быть голословным, пойдем по Тексту.
Вот это единственное, на чем я настаиваю:
ПОЙДЕМ ПО ТЕКСТУ, А НЕ ПО КОММЕНТАРИЯМ
Дело в том, что комментарии к Библии или ее адаптированные изложения дают уже совершенно другие тексты, нередко преинтересные.
• По-моему, она этим в основном и спасается. Саму ее читает мало кто, а в свободном изложении талантливых проповедников она может и зазвучать.
Библия похожа на старый сундук, из которого при желании можно достать все что угодно. Но если все-таки не искусственно вытягивать, а просто наивно читать?..
Я прошу вас начать внимательно читать Библию вместе со мной — и вместе думать.

Сердце христианства
Самое сердце, фундамент, на котором стоит христианство, — это искупительная жертва Христа. Помните: чтобы спасти человечество, Господь Бог не пожалел своего единородного сына и послал его на землю, к людям, где тот прошел свой страшный путь страданий — крестный путь. Своей жертвой Христос искупил грехи человечества и открыл людям путь к спасению.
• По-моему, я ничего не переврал.
Так вот, помогите мне немного разобраться. Я понимаю, КТО был принесен в жертву — Иисус Христос. Я понимаю, КТО принес Христа в жертву — Господь Иегова. Но мне непонятно:
КОМУ БЫЛ ПРИНЕСЕН ИИСУС ХРИСТОС В ЖЕРТВУ?
Этот вопрос как-то никто не задает, тем более на него никто не отвечает.
• Ну неинтересно как-то, что ли?
И дикари, и цивилизованные дикари жертвы приносят всегда кому-то: тому, кого надо умилостивить, от кого зависит их жизнь и судьба.
• Чтобы жертва приносилась НИКОМУ — что-то я такого не припомню. И если НИКОМУ, то тогда — ЗАЧЕМ?
Поэтому из мыслимых ответов я вижу только один: жертва была принесена тому, от кого зависела судьба человечества, — Господу же Иегове.
...
Если я правильно понял, своего единородного сына Он Сам Себе принес в жертву и Сам Себя таким образом умилостивил.
• Такое нормальное самообслуживание.
Аминь.

— Да, да, — подхватил он со вздохом, — вы правы; всё это очень плохо и незрело, что делать! Не учился я как следует, да и проклятая славянская распущенность берёт своё. Пока мечтаешь о работе, так и паришь орлом; землю, кажется, сдвинул бы с места — а в исполнении тотчас ослабеешь и устаёшь.

Auron (-1)

Не вижу ничего бредового в попытках разобраться в сюжете Shivering Isles и высказывании обоснованных теорий на этот счет.
Равно как не считаю бредом Ваше 1е сообщение в этой теме. Мне было интересно его прочесть.
А вот ваш пост #18 - да, фееричный бред.

Совсем недавно прочитала "Гамлета" Шекспира в переводе Б. Пастернака. Не думала, что он настолько остроумен. Там почти каждая фраза - шедевр...

— Значит, мальчик… мальчик должен умереть? — спросил Снегг очень спокойным голосом.
— И убить его должен сам Волан-де-Морт, Северус. Это самое важное.
Опять настало долгое молчание. Потом Снегг сказал:
— Все эти годы… я думал… что мы оберегаем его ради нее. Ради Лили.
— Мы оберегали его, потому что было очень важно обучить сто, вырастить, дать ему испробовать свою силу. — Дамблдор по-прежнему не поднимал плотно сомкнутых век. — Тем временем связь между ними все крепнет, болезненно разрастается. Порой мне кажется, что Гарри сам это подозревает. Если я не ошибся в нем, он устроит все так, что, когда он выйдет навстречу своей смерти, это будет означать настоящий конец Волан-де-Морта.
Дамблдор открыл глаза. Снегг смотрел на него с ужасом:
— Так вы сохраняли ему жизнь, чтобы он мог погибнуть в нужный момент?
— Вас это шокирует, Северус? Сколько людей, мужчин и женщин, погибло на ваших глазах?
— В последнее время — только те, кого я не мог спасти. — Снегг поднялся. — Вы меня использовали.
— То есть?
— Я шпионил ради вас, лгал ради вас, подвергал себя смертельной опасности ради вас. И думал, что делаю все это для того, чтобы сохранить жизнь сыну Лили. А теперь вы говорите мне, что растили его как свинью для убоя…
— Это прямо-таки трогательно, Северус, — серьезно сказал Дамблдор. — Уж не привязались ли вы, в конце концов, к мальчику?
— К мальчику? — выкрикнул Снегг. — Экспекто патронум!
Из кончика его палочки вырвалась серебряная лань, спрыгнула на пол, одним прыжком пересекла кабинет и вылетела в раскрытое окно. Дамблдор смотрел ей вслед. Когда серебряное свечение погасло, он обернулся к Снеггу, и глаза его были полны слез.
— Через столько лет?
— Всегда, — ответил Снегг.